Страница 4 из 4
2.4. Психосоматическое развитие
По определению В.В. Николаевой (2005), психосоматическое развитие - это процесс закономерного становления механизмов психологической регуляции телесных функций, действий и феноменов. Содержание этого процесса заключается в освоении знаково-символических форм регуляции, трансформирующей природно-заданные потребности, телесные функции, либо создающей новые психосоматические феномены. Психосоматические проявления у здорового человека: 1) явления мобилизации психических и телесных ресурсов человека в ситуации решения сложной и ответственной задачи; 2) феномен аффективной дезорганизации с выраженными телесными компонентами. Психосоматический феномен не тождественен психосоматическому симптому, он является закономерным следствием социализации телесности человека. Путь социализации телесных феноменов пролегает через означивание и порождение телесных знаков, расширение сети телесных действий. Первичный носитель психосоматического феномена - диада «мать- дитя». В совместно-разделенных телесных действиях матери и ребенка мать выполняет функцию означивания и наполнения смыслом витальных потребностей и телесных действий ребенка. В диаде телесные действия ребенка изначально оказываются вписанными в психологическую систему «образа мира». Содержание и структура телесных действий определяются развитием системы значений и смыслов. Формами внедрения психологической регуляции в телесные феномены являются телесные действия, когнитивные средства и эмоциональные переживания. Телесные действия имеют план открытого поведения и поэтому формируются по социально заданному эталону. Когнитивные средства представлены системами значений в интрацепции и боли. Эмоциональные переживания выражают отношение к телесному феномену. Развитый психосоматический феномен, включающий в себя телесные действия, когнитивные и смысловые регуляторы, приобретает черты высших психических функций (ВПФ): социальность, опосредован- ность, возможность произвольного контроля. С позиций культурно-исторического подхода к телесности психосоматический онтогенез имеет два контура: 1) внешний - процесс социализации телесных функций; 2) внутренний - психологизация тела. Центральную роль на ранних этапах психосоматического онтогенеза играет совместно-разделенная эмоция, сопровождающая все поворотные моменты телесного развития ребенка. Нормальное развитие обеспечивает совместная радость, маркирующая все этапы зарождения и закрепления психосоматической связи. В случае ее замещения родительской тревогой возникает риск появления психосоматических отклонений. Результатом психосоматического развития на ранних этапах онтогенеза является «культурное тело», прошедшее социально-нормативные трансформации (табуирование, подражание и специальное обучение) и обретшее внутренний план регуляции. В.В. Николаева выделяет четыре этапа развития психосоматических феноменов: этап развития формы чувственного означивания, этап символического, вербального означивания; этап включения гностических действий; этап рефлексивного плана сознания. I. Этап развития формы чувственного означивания Значение существует в форме, которая себя осуществляет на языке сенсорной и эмоциональной модальности. Начинается процесс формирования образа тела. Позже эта форма становится посредником между более развитыми формами значения. А. Менегетти ярко описывает, что «каждый приходящий в этот мир человек учиться познавать ртом: ребенок сует в рот руки, землю, камешки - все, что попадется, даже собственные испражнения, исключительно с целью познания. Ребенок вначале обладает максимально объективным познанием реальности именно благодаря рту, который обеспечивает интроекцию объекта. От интроекции младенец переходит к фазе сублимирования объекта: он постигает форму, извлекая ее из содержания. Таким образом, ребенок пытается сначала соматизиро- вать объект, интроецируя материю, отделенную от ее специфической формы, и путем повторения постепенно приходит к уточнению формы объекта: он уточняет форму в образе, не обращая внимания на материальную предметность». Язык обладает не только вкусовой, но и осязательной чувствительностью». Интроекция собственных пальцев, рук, ног позволяет ребенку формировать сенсорный образ тела, в котором интегрируются зрительный, осязательный, вкусовой, тактильный, проприоцептивный параметры. В дальнейшем, при встрече с другим человеком выбор приходится на того, у кого близкие чувственные характеристики. II. Этап символического, вербального означивания Главным медиатором телесных действий становиться вербализуемый образ тела, обретающий многообразие смысловых характеристик в контексте целостного образа мира. Преобразование смысловой стороны психосоматических феноменов определяется этапами развития смыслового интенционального компонента деятельности ребенка. Фундаментом существования осмысленных психосоматических феноменов служит коммуникация с матерью. Мать не только означает телесный феномен для ребенка (словесно и поведенчески), но и раскрывает своим эмоциональным реагированием смысл и ценность каждого телесного явления. Власть коммуникативного смысла над телесными феноменами так велика, что в самом процессе коммуникации симптом может не только появляться и оформляться, но и исчезать (материнский излечивающий поцелуй). Психологическая суть этого явления - от страдания к любви. С возрастом коммуникативный план телесности теряет свою актуальность, оттесняется в «психологический архив». Но не исчезает! В ситуации соматической болезни может резко актуализироваться и служить источником психосоматических симптомов - истерической конверсии, что, по сути, является коммуникацией на языке болезненного телесного состояния. С самого раннего детства ребенка приучают к «правильному» осуществлению целого ряда функций, связанных с питанием, отправлениями, овладением инструментами. Мать, добиваясь от ребенка контроля над функциями его организма путем соблюдения режима питания, награды и наказания, приписывания ответственности и вины, по сути дела, создает совокупность «сопротивлений», порождающих конфигурацию «культурного тела», особый контур, несовпадающий с границами «Я», очерченными природными преградами. Культурная функция не только не равна натуральной, на почве которой она формируется, но способна в значительной степени ее видоизменять. Метафора Ф. Кафки становится буквальной, и общество «вырезает» свой приговор на теле своей жертвы. Результат этой операции - новая реальность «культурного», содержащая в себе новые возможности и пространство «культурной патологии». Ограничения, налагаемые обществом на натуральные функции, создают принципиально новый «ландшафт» культурного тела. Запреты и правила еды и отправлений образуют новую реальность «алиментарного тела», правила гигиены - субъективный феномен «чистоты и грязи», сексуальные запреты - «эротическое тело» (А.Ш.Тхостов, 2002). Эротично именно это «преодоление», тогда как полная отмена запретов приведет к деструкции «эротического тела». Тема эротики демонстрирует еще один, довольно интересный пример необходимости иного для возникновения «Я». Почти любая форма сексуальной активности (за исключением некоторых «неполных», маргинальных форм: онанизма и др.) требует «партнера», т. е. непрозрачного другого, создающего плотность моего эротического тела. Плотность коммуникативных ограничений, запретов, табу «вырезает» особую конфигурацию, ответственности и вины за проявление моих желаний и реализацию наслаждения. Super-ego суть продукт сворачивания, интериоризации своеобразного зонда контроля, формирующего особую форму самоидентичности: топологию социального, морального субъекта (Фрейд, 1924). III. Этап включения гностических действий, обретающих самостоятельный смысл и преобразующих психосоматическую связь Этот этап характеризуется интересом ребенка к собственному телу, поиском средств вербального и иного символического обозначения телесных событий. Феноменология описывается уже не формулой «я есть тело», а «у меня есть тело». В образе тела смысловая трансформация выдвигает на первый план функциональную ценность определенных частей тела и сопряженных с ними телесных актов. Это отражается в характере детского рисунка. Типичный «головоног» демонстрирует функциональную деформацию образа тела. Этому соответствует новый класс телесных действий - подражательные и имитирующие. Значительная часть ограничений, накладываемых на тело, усваивается ребенком так же, как перцептивные схемы и языковые игры. «Для ребенка на стадии овладения произвольными движениями и телесной регуляцией тело должно максимально объективироваться и восприниматься как «отдельное», «чужое», «предстоящее» образование. Осваивая собственное тело, ребенок тем самым параллельно формирует и собственное «Я», замечая, что он является автором собственных телесных движений. Это развивающееся «чувство автора», как центр самоидентичности, хорошо иллюстрируется классическим случаем детской игры «прочь сюда», описанной 3. Фрейдом (1891), в которой ребенок распространяет свое управление катушкой с нитками на символическое овладение приходом и уходом матери. По мере освоения в онтогенезе тело становится «прозрачным», растворяясь в субъекте и проявляя себя лишь в особых случаях «противостояния», например, таких, как освоение необычных движений, неловкость при опьянении, «одеревенение», «онемение», «непослушность», либо резкого изменения стереотипа» (А.Ш. Тхостов, 2002) IY. Этап рефлексивного плана сознания Разделение телесного и духовного «Я» делает тело и его феномены участником внутреннего диалога, порождающего новые жизненные смыслы. Дефицит рефлексивных психологических средств в дальнейшем может приводить к устойчивому существованию потенциально патогенного алекситимического стереотипа психологической регуляции или к привычному способу симптомообразования психосоматических расстройств в жизненно трудных ситуациях. Социализация телесности имеет и свой развивающийся психофизиологический план. Сами системы организма не остаются безразличными в ходе психологического их опосредования, преобразуются в новые функциональные системы, обязательно включающие в себя психологические звенья их регуляции. Базовые функциональные психосоматические системы складываются рано и с этого момента телесные и психологические события людей следуют путями коэволюции. Чем более телесная функция имеет выходов в план открытого поведения, тем более она культурно задана, тем отчетливее ее проявления отрегулированы набором социальных норм. Лидеры в этом: сексуальная, дыхательная функции и реакция боли (Николаева В.В., 2003). При формировании «образа тела», та его часть, которая касается образа «внутреннего тела», имеет «значительно меньшие возможности для объективации, меньшую непредсказуемость случайных событий, связанную с гомогенностью и автономностью среды возможной топологии. За исключением, пожалуй, ощущений со стороны желудочно-кишечного тракта, пульсации сердца и ритма дыхания для здорового человека «внутреннего тела» практически не существует, и он не знает о работе и расположении своих внутренних органов до того момента, пока они осуществляются автоматически Ситуация совершенно меняется в случае соматического заболевания. Патологическим процессом нарушается нормальное протекание телесных функций, и они «проявляют» себя, объективируясь в границах тела и получая качества чувственного содержания. Естественно, что отсутствие готового словаря интрацептивных значений затрудняет возможности их тонкой дифференциации, рефлексии или вербализации. В первую очередь, на уровне продрома, используются эмоциональнооценочные координаты, категории самочувствия, готовые словари знакомых ощущений и лишь затем - с формированием соответствующей категориальной сети - происходит формирование специализированных словарей, дающих возможность четкого выделения тех или иных состояний. Использование «готовых» словарей и телесных конструктов приводит к частым диагностическим ошибкам, «маскировке» симптомов, стереотипному реагированию. Так, практически любые недомогания в детском возрасте связаны с жалобами «на живот». Эта ситуация становится вполне понятной, если учесть, что желудочно-кишечный тракт - одна из наиболее рано выделяемых и освоенных телесных областей (первичность ощущений голода и жажды, систематическое обучение правильным отправлениям, частые диспепсические расстройства, внимание, уделяемое в нашей культуре питанию ребенка). Возникновение препятствий внутри собственного тела в ситуации болезни создает специфическую конфигурацию, топологию «внутреннего тела», погруженного внутрь анатомического тела человека (А.Ш.Тхостов, 2002). Феномен «внутреннего тела» уже взрослый человек развивает сознательно, для управления его функциями. Это типично для восточной, прежде всего, индийской культуры. Формирование образа внутреннего тела используется при освоении методов саморегуляции жизнедеятельности организма (практики йогов). Ребенок становится сенситивным к развитию образа внутреннего тела в период среднего детства (младшего школьного возраста), когда у него возникает явный интерес к строению своего тела. Наиболее сложны феномены телесности у взрослых, у которых они «встроены» в общую архитектонику психической жизни индивида, смысловой сферы его личности, образуя при этом особое, высоко значимое, эмоционально насыщенное звено. Культурность функции предполагает возможность овладения ею и включения ее в контур произвольной регуляции в соответствии с определенными правилами, не совпадающими с требованиями природы. Произвольные и непроизвольные функции в отношении прозрачности к ним телесного механизма сходны только внешне. В условиях нормального функционирования непроизвольные функции прозрачны для субъекта первично, они только еще могут стать непрозрачными при овладении ими. Прозрачность произвольных функций вторична, они уже стали прозрачными после освоения, но свернутая внутри них возможность снова стать объектом легко демонстрирует себя в различных сложных ситуациях. Они могут стать произвольными, лишь пройдя путь растворения в субъекте, продвигая постепенно границу субъективности. Но когда-то они были объектными и сохранили в замаскированном виде свой исходный характер. Мы просто забываем, сколько усилий необходимо было затратить ребенку, обучавшемуся правильно есть, пользоваться горшком, ходить, бегать, говорить, писать, рисовать, ездить на велосипеде и пр. Вписывание ребенка в контекст культуры связано с особой практикой объективации его физической активности, физиологических проявлений, установлением ограничений, последующее преодоление, «сворачивание» которых и есть путь социализации, развития произвольности и вторичной прозрачности телесных функций. Различные культуры и исторические эпохи, приписывая субъекту, специфические атрибуции ответственности и вины, создают различные конфигурации субъект-объектного разрыва и соответственно различные типы скрытых конструкций; определяющих культурно-исторический патоморфоз конверсионных расстройств. Продуктом психосоматического развития, изменяющимся (дополняющимся) на каждом этапе онтогенеза, является психосоматический фенотип, который представляет совокупность внешних и внутренних соматических, психологических, психосоциальных и ценностных свойств личности, присущих ей механизмов психологической регуляции телесных функций, прямо связанных с такими психосоматическими феноменами как схема и образ тела (Н.А. Кравцова, 2009). Генотип и средовой фактор определяют развитие психосоматического фенотипа. Средовой фактор включает всю совокупность внешних воздействий окружающего физического и социального мира на ребенка. В теории эмоциональных систем М. Боуэна подчеркивается, что все формы жизни управляются одними и теми же фундаментальными жизненными силами, и воспитание детей в семье подчиняется закону ответственности родителей за их будущее. Эта ответственность реализуется через обучение определенным умениям, позволяющим ребенку адаптироваться и выживать в мире людей. Чем сложнее становятся отношения в социуме, тем более сложный набор умений, знаний, навыков необходимо сформировать у детей. В историческом аспекте процесс обучения выходит за рамки семьи, но именно в семье формируется базовая система отношений к себе, к другим, к миру. По мнению М. Боуэна и соавт. не только психологическое, но и физическое функционирование отдельной личности регулируется системой взаимоотношений. В.Н. Мясищев придавал особое значение системе отношений личности, признавая отношения движущей силой личности. Для развития психосоматического фенотипа наиболее значима личность матери ребенка, через призму ее системы отношений. Личность матери - тот ведущий фактор, от которого зависит специфика предъявляемого ребенку окружающего мира и его самого. Самоосознание и формирование первичной системы отношений с миром у ребенка опосредованы матерью. Телесное «Я» ребенка выражается как уникальность ощущения ребенком своего тела через ощущения его матерью. В процессе овладения ребенком телесным действием происходит надстройка сложной психической структуры, опосредующей его, меняющей физиологическую функцию, «простое» движение тела в предметное и/или эмоционально выразительное действие. Наше тело, как и окружающий мир, дано нам в ощущениях. Интеграция сигналов с энтеро и интерорецепторов формирует непротиворечивый образ тела и образ окружающего пространства. Ядром психосоматического фенотипа служат формирующиеся в процессе развития самосознания и рефлексивных механизмов компоненты личности ребенка: первичная телесная идентичность, образ тела, пространственные представления, самооценка, «Я-концепция», самоидентичность. При этом личность ребенка формируется под непосредственным влиянием системы отношений матери (отношение к собственной матери, к себе, как к матери, отношение к беременности, к отцу ребенка, к ребенку) и эмоциональным полем семьи, семейной воспитательной традицией, а также таких социальных факторов, как ценность человека и материнства в обществе. Через формирование ценности собственного тела и его функций происходит формирование первичных ценностно-смысловых компонентов личности: ценность жизни, здоровья, близких людей, любви. Особенности формирующейся личности определяют поведение, характер контактов ребенка с другими, эмоциональные реакции, напряжение потребности, а, следовательно, особенность эксплуатации вегетативных систем и метаболических процессов. Основными механизмами развития психосоматического фенотипа считаются процессы самоосознания ребенка и формирующиеся при этом самооценка, самоидентификация. На каждом этапе онтогенеза психосоматический фенотип имеет специфику проявлений, отражающую уровень развития самосознания и психических функций ребенка, и симптоматический комплекс, позволяющий адаптироваться в условиях искаженного или недостаточного развития личности. Саногенный и патогенный векторы развития ПСФ представлены в таблице 6.
Таблица 6 Векторы развития психосоматического фенотипа
Саногенный вектор психосоматического развития
|
Патогенный вектор психосоматического развития
|
I. Этап развития формы чувственного означивания
|
Адекватное сенсомоторное развитие ребенка. В 3-5 недель реагирование комплексом оживления на мать и др. взрослых. Преобладание позитивного эмоционального состояния. Спокойный сон. Хороший аппетит - активное сосание и реакция удовольствия от этого действия. Ребенок проявляет реакции удовольствия при отправлении физиологических функций: мочеиспускания, дефекации. Ребенок активно познает окружающую реальность благодаря рту, который обеспечивает интроекцию объекта. Язык обладает не только вкусовой, но и осязательной чувствительностью (сомати- зация объекта путем интроекции материи, отделенной от ее специфической формы, и путем повторения постепенно приходит к уточнению формы объекта).
|
Появление комплекса оживления в срок или позже 5 недель. Эмоциональная лабильность, легкая возбуждаемость, агрессивность, обидчивость, повышенная плаксивость. Расстройства сна: затрудненное засыпание и (или) пробуждение, беспокойный сон. Слабый сосательный рефлекс, отказ брать грудь, дисфункции пищеварительной системы. Неустойчивость вегетативных функций. На фоне эмоциональных переживаний появление таких вегетативных симптомов, как субфебрилитет без каких-либо объективных причин, психогенный кашель, гипервентиляционный синдром и др. Снижена познавательная активность при задержанном моторном развитии.
|
Саногенный вектор психосоматического развития
|
Патогенный вектор психосоматического развития
|
Интроекция собственных пальцев, рук, ног позволяет ребенку формировать сенсорный образ тела, в котором интегрируются зрительный, осязательный, вкусовой, тактильный, проприоцептивный параметры. Активное хватание и удержание предметов позволяет их интроецировать. Формирование пассивной речи - понимание обращенной речи взрослого Ребенок указывает на части тела в ответ на вопросы взрослого. Ребенок хорошо отзеркаливает эмоциональные выражения матери, способен к установлению невербального эмоционального контакта с матерью. Адекватное развитие предпосылок речи (гукание, вокализация, лепет, первые слова). При разлуке с матерью расстраивается, ищет ее, при встрече проявляет радость. Безопасная привязанность.
|
Может быть нарушен эмоциональный контакт с матерью при эмоционально холодной матери или ребенок отражает тревожность матери своей повышенной возбудимостью и тревожностью, которая выражается генерализованными телесными реакциями. Может быть задержка развития предпосылок речи или вокализации ребенка в большей мере проявляются хныканьем, плачем на преобладающем негативном эмоциональном фоне. Отсутствие активных форм поведения в проблемных ситуациях (разлука с матерью), небезопасная и амбивалентная привязанность.
|
II. Этап символического, вербального означивания
|
Характерны адекватная двигательная и познавательная активность. Позитивные отношения с матерью в социализации телесных функций, которая словесно и поведенчески означает телесный феномен для ребенка и своим эмоциональным реагированием раскрывает смысл и ценность каждого телесного явления. Позитивное отношение к своему телу, способность получать радость и удовольствие от движений, прочих телесных функций, телесных контактов с родителями. Активное взаимодействие с предметами, стремление к самостоятельности в предметно-манипулятивной деятельности.
|
Нарушенная двигательная активность (гиперактивность или моторная заторможенность) и связанное с этим снижение познавательной активности, так как гиперактивность связана с дефицитом внимания, что затрудняет развитие произвольных психических процессов (памяти, внимания), а заторможенность ограничивает контакт с окружающим миром предметов, других детей. Неуверенность в себе, нарушение контакта с социальным окружением, нерешительность; повышенная личностная и ситуативная тревожность, боязнь активного действия.
|
Саногенный вектор психосоматического развития
|
Патогенный вектор психосоматического развития
|
III. Этап включения гностических действий, обретающих самостоятельный смысл и преобразующих психосоматическую связь
|
Развитые двигательные функции. Соответствующая возрасту сформиро- ванность пространственных представлений. Адекватная стратегия оптико-пространственной деятельности, обеспечивающая интерес ребенка к собственному телу, поиск средств вербального и иного символического обозначения телесных событий. Образ тела меняется с выделением на первый план функциональной ценности определенных частей тела и сопряженных с ними телесных актов. Позитивное самоотношение и формирующаяся адекватная позитивная самооценка и образ «Я». Адекватная реакция на ситуации фрустрирующего общения.
|
Недостаточная сформированность пространственных представлений на основе искаженного соматогнозиса в младенчестве. Преобладает хаотичная или фрагментарная стратегия оптико-пространственной деятельности, приводящая к нарушению учебной деятельности. Образ тела характеризуется повышенным интересом ребенка к страдающему органу, акцентом внимания на собственной слабости, болезненности. Придание ценности соматическому симптому. Неадекватно заниженная или завышенная самооценка. Неумение отстаивать себя в ситуации фрустрирующего общения - отреагирование соматическим симптомом.
|
IY. Этап рефлексивного плана сознания
|
Адекватная самооценка. Конструктивные «Я-функции» личности, проявляющиеся в активности, открытости к контактам, инициативности и креативности. Способность к конструктивному преодолению трудностей и межличностных конфликтов. Развитое целеполагание и умение действовать в направлении достижения цели. Способность достигать компромиссных решений без ущерба для собственной идентичности. Способность проживать кризис идентичности.
|
Неадекватно заниженная или завышенная самооценка. Недостаточное развитие конструктивных составляющих центральных «Я-функций» личности, дефицитарность «Я-функций». Это проявляется в трудности дифференцировки себя от других, в проблемах с самоидентичностью, сверпроницаемости внешней границы «Я», несформированности внутренней границы «Я». Возможности реалистического восприятия и регулирования собственных телесных процессов у большинства подростков заметно сокращены.
|
Варианты отклонений в психосоматическом развитии ребенка: 1. Отставание в социализации телесных функций, обусловленные задержкой психологического опосредования (отставание в формировании навыков опрятности и произвольного регулирования движений, культурных форм удовлетворения потребностей - умение есть ложкой из тарелки, пользоваться горшком и т.д.). Критерии - отклонение от социально-нормативно заданного «эталонного» способа осуществления телесных функций. 2. Регресс психосоматического развития, который может быть кратковременным, как реакция на трудности развития (при плохом самочувствии ребенок теряет уже социализированные навыки: не может самостоятельно засыпать, есть и т.д.) Более сложный вариант регресса связан с актуализацией более ранних смысловых систем (как при конверсионном синдроме) или с переходом к более примитивным формам регуляции (от рефлексируемых к аффективным). 3. Искажение хода психосоматического развития, детерминированное искажением развития всей системы психологического опосредования: ценностного, смыслового, когнитивного. Искажения касаются развития телесного «Я» в целом. Этот вид психосоматического дизон- тогенеза обусловлен нарушением детско-родительских отношений, системы воспитания. Особую патогенную роль играют симбиотическое и авторитарно-отрицающее отношение к ребенку. В соответствии с указанными вариантами отклонений в психосоматическом развитии ребенка выделяют основные пути патогенеза соматического симптома: 1. Психический патогенез ряда телесных расстройств связан с отклонениями процесса социализации телесности в детстве, с искажением структуры знаково-символического опосредования телесных феноменов. 2. Психическая ситуация болезни понуждает человека разворачивать особые формы психосоматической активности. В силу большой витальной значимости болезнь фокусирует на себе психическую активность человека, становится не просто предметом пристального и пристрастного внимания, но и порождает специфическую познавательную активность (нозогнозию), продуктом которой служит психосоматическое новообразование - внутренняя картина болезни, изменившийся образ тела, феномен самочувствия. В их оформлении особую роль играют личностные механизмы - психологические медиаторы симптомообразования и деятельность саморегуляции. Они определяют глубину психосоматического расстройства: символически-конверсионный синдром, психовегетативное нарушение, органическое поражение. От них зависят в значительной степени возможность и резервы индивидуального приспособления и совладания. 3. Социальная ситуация развития может способствовать актуализации закрепившихся в онтогенезе стереотипов психосоматического реагирования, например, склонность к головной боли в ответ на ситуацию эмоциональных затруднений. 4. Место симптома в структуре ситуации и соотношение с целостной смысловой системой личности определяют такие синдромообразующие характеристики как ценность, условная выгода симптома, преградность смысла симптома. Принципиальным в психосоматическом развитии взрослого является ведущая роль высших форм психической активности субъекта: его самосознание и рефлексия. Неспособность человека вербально выражать свое состояние служит основой для формирования различных психопатологических симптомов, связанных с различными формами нарушения самосознания и произвольной регуляции. Тело объективируется для человека настолько, насколько не зависит от субъекта, не может им прогнозироваться и автоматически управляться. Соматическим заболеванием нарушается нормальное протекание телесных функций, и они объективируют себя, получая качества чувственного содержания, «чувственную ткань» (А.Ш.Тхостов, 2002).
Источник: Кравцова, Н.А. Психосоматика: учебное пособие / Н.А. Кравцова, А.Ю. Довженко - Владивосток: Изд-во Медицина ДВ, 2020. - 180 с.
|