Ваш психолог. Работа психолога в школе.

2.2. Теоретические основы исследования совладающего поведения подростков

Проблема совладающего поведения авторами рассматривается в возрастном аспекте. Результаты исследований И. Беркимер, М. Петровски, [185], Х. Сек [188], С.К. Нартовой-Бочавер [102], Е.А. Перепеч, Д.А. Красило [112], Р. М. Грановской, И.М. Никольской [105]. и др. показали, что имеются возрастные закономерности развития совладающего поведения. Так, в исследовании С.К. Нартовой-Бочавер [102] были обнаружены отчетливые возрастные закономерности в выборе способов копинга: эмоционально-ориентированные формы с возрастом утрачивают популярность, сохраняя высокую частоту использования лишь у лиц с ярко выраженной фемининностью, а проблемно-ориентированные формы психологического преодоления, напротив, используются чаще, но их применение сильно зависит от рода проблем, с которыми сталкивается субъект.
Итак, проблемно-ориентированные, инструментальные формы преодоления сложных ситуаций характерны в основном для зрелого возраста. В пожилом возрасте преобладают духовнорелигиозные способы сопротивления стрессам.
Использование копинг-стратегий зависит от личностных характеристик человека. Так, Д.А. Красило [112], исследовав особенности процесса формирования идентичности и реального самоопределения молодежи в кризисные периоды развития общества, пришел к выводу о том, что молодые люди, успешно решающие задачи своего возраста, используют в наибольшей степени копинг-стратегию, направленную на разрешение проблемы. В то же время молодые люди, менее эффективно справляющиеся с реальным самоопределением, помимо стратегии разрешения проблемы, выраженность которой значительно ниже, используют в равной степени стратегию поиска социальной поддержки.
В изучении возрастных особенностей совладающего поведения особое место занимают работы Р.М. Грановской, И.М. Никольской [105]. На основе экспериментально-психологического исследования ученые проанализировали специфику, раскрыли содержание основных копинг-стратегий и механизмов психологической защиты у детей дошкольного и младшего школьного возраста. Р.М. Грановская, И.М. Никольская выявили наиболее частые и эффективные стратегии совладания. Наиболее частыми для детей (более 70% положительных ответов на вопрос, используются ли эти способы поведения для снятия напряжения в неприятной ситуации) оказались 11 стратегий: «обнимаю или прижимаю к себе кого-то близкого, любимую вещь или глажу животное (собаку, кошку и др.)»; «смотрю телевизор, слушаю музыку»; «стараюсь забыть»; «прошу прощения или говорю правду»; «мечтаю, представляю себе что-нибудь»; «стараюсь расслабиться, оставаться спокойным»; «думаю об этом»; «говорю с кем- нибудь»; «рисую, пишу или читаю что-нибудь»; «плачу и грущу»; «играю во что-нибудь».
Младшие школьники, как и взрослые, используют разные типы стратегий: интеллектуальные, поведенческие и эмоциональные. Содержание конкретных стратегий связано с полом и возрастом ребенка.
Изучением совладающего поведения в подростковом возрасте занимались такие авторы, как Е.А. Перепеч [112], Н.А. Сирота [136, 137], В.М. Ялтонский [167], Т.М. Попова [118] и др. Многие специалисты в области совладающего поведения утверждают, что его активное становление приходится на подростковый и юношеский возраст.
Прежде всего, отметим, что стратегии совладания подростков, как и взрослых, проявляются преимущественно в поведенческой, эмоциональной и познавательной (интеллектуальной) сферах функционирования личности. Но имеется существенная разница в проявлении защитных стратегий совладания у взрослых и у детей. Для подростков и юношества наиболее адекватным является стремление к эмоциональному разрешению жизненных трудностей. Так, В.В. Лебединский указывает, что возрастной нормой для ребенка и подростка 12 лет является эмоциональный уровень реагирования на «вредности» жизни. Дети и подростки чаще используют эмоциональные способы борьбы со стрессом, так как заострение эмоциональных свойств личности - их характерная особенность. «Отреагировать неприятную жизненную ситуацию с помощью эмоций: горя («плачу»), гнева («воплю, кричу») или аффекта в целом («схожу с ума») - для детей самое обычное дело».
В книге Никольской И.М., Грановской Р.М. «Психологическая защита у детей» описывается, что «...стратегии эмоционального совладания проявляются в виде различных неадекватных оценок ситуации, приводящих к переживаниям раздражения, протеста, плача, злости или к подчеркнутому оптимизму как уверенности в преодолении трудной ситуации. Иногда имеют место страдания в связи с возложением вины на себя, самообвинением, а иногда, напротив, полный отказ от эмоционально активной реакции и переход к пассивному соучастию, когда вся ответственность за последствия снимается с себя и возлагается на кого-то (здесь начинает проявляться защита по типу проекции)» [105, с. 135].
Поведенческие стратегии проявляются в смене самой деятельности или изменении ее форм. Например, выход из поля травмирующей ситуации (уединение, покой) или смена вида активности с психической на физическую (спорт, прогулки). Также наиболее распространенным для подростка способом ухода от трудностей является общение с друзьями, сверстниками. Подростки активно осуществляют переключение на поиск поддержки (быть выслушанным, получить понимание).
Младшим подросткам эффективно помогают инфантильные стратегии «кусаю ногти», «борюсь, дерусь», «схожу с ума». А старшим - «обнимаю, прижимаю, глажу» и «молюсь». Скорее всего, это связано с ростом полового влечения, характерного для подросткового и юношеского возраста, в основе которого лежит потребность в физическом контакте, нежности, ласке. «Молитвы» как обращение к Богу связаны с более глубоким осознанием всемогущества Творца и его добродетельских и защитнических функций [9].
Используя биографически-описательный подход, Томе Х. разработал систему категорий, с помощью которых описал формы реакции молодых людей (возраст 12-22 года) на конфликты и трудности. Среди них ведущими факторами, наиболее часто проявляющимися, оказались «достижение», «противодействие, оппозиция», «приспособление к требованиям ситуации и потребность окружения», а также поиск и поддержка социальных контактов.
В качестве редких реакций в подростковом возрасте определены «обвинения», направленные на себя или окружающих, «податливость», «психосоматические реакции» и «внутреннее дис- танциирование». Автор правомерно подчеркнул зависимость «иерархии реакций» от таких факторов, как смена поколений, здоровье, политико-экономическая и историческая ситуации.
Согласно исследованиям М. Тышковой, у подростков 11-12 лет преобладающей реакцией на негативные ситуации является реакция протеста, символический уход из экстремальных ситуаций или попытки сделать конструктивный вывод из прошлых неудач [146].
Еще одной специфической формой поведения подростков в ситуациях психологической угрозы является детский ритуализм. Он может выступать симптомом нарушения психического благополучия или в форме сознательно конструируемых поведенческих стратегий.
В исследованиях базисных копинг-стратегий у подростков 1112 лет, проведенных Сирота Н.А., Ялтонским В.М., Лыковой Н.М. обнаружены следующие факты. У подростка 11-12 лет еще не сформирован свой индивидуальный стиль совладания со стрессом. В его наборе стресспреодолевающих стратегий присутствуют все предлагаемые окружающей действительностью пути преодоления стресса. При этом подросток пока еще не отдает явного предпочтения ни одному из них. Вместе с тем, отмечается, что приоритетную тенденцию развития в младшем подростничестве получают копинг-стратегии поиска социальной поддержки и стратегии избегания. Это создает ситуацию риска для всей популяции подростков исследуемого возраста. В силу своего возраста 1112-летние подростки находятся на некоторой условной грани развития, когда вектор их копинг-поведения может быть легко изменен в сторону активного адаптивного поведения или неадаптивного поведения ведущего к формированию зависимости. Следовательно, очевидна необходимость своевременной внешней поддержки, укрепляющей средовые и личностные ресурсы, способствующей социально адаптивному развитию подростка.
Что касается интеллектуальных стратегий, то они возрастают постепенно с переходом подростка на уровень теоретичного, абстрактно-логического мышления (12-14 лет).
К старшему подростковому возрасту человек научается использовать такие конкретные механизмы совладания с внутренним напряжением, которые используют взрослые люди. Например, взаимодействуют с продуктами человеческого творчества (читают книги, слушают музыку, ходят в кино) или творчески самовыражаются (пишут стихи, поют, рисуют). Постепенно подростки все больше прибегают к обдумыванию и осмысливанию затруднительных ситуаций. Межличностное общение со сверстниками, которое порой находится на уровне глубоко интимных отношений, стимулирует обсуждение и всестороннюю рефлексию самых разнообразных трудностей подростка.
Необходимо отметить, что в поисках средств защиты от напряжения, дискомфорта, стресса подростки часто прибегают к стратегиям аддиктивного поведения.
Для подростков с аддиктивным поведением свойственна такая характерная особенность, как сниженная переносимость трудностей. Это обусловлено наличием гедонистической установки (стремлением к немедленному получению удовольствия, удовлетворения своих потребностей). Также у этих подростков зачастую наблюдается скрытый комплекс неполноценности, имеющий свое отражение в частой смене настроения, неуверенности, избегания ситуаций, в которых их способности могут быть объективно проверенными. У таких подростков имеет место обостренное стремление произвести на окружающих положительно впечатление.
С.В. Фролова и Т.В. Сенина [152], изучая совладающее поведение подростков, показали, что доля адаптивных стратегий (активное преодоление, альтруизм, поиск решения проблемы, придание смысла, эмоционально-волевое сосредоточение) преодоления кризисных ситуаций остается неизменной для младшей и старшей возрастных подгрупп подростков - 25,8%. Неадаптивные же формы (изоляция, компенсация с использованием допинговых средств, уход от реальности, избегание проблемы, растерянность, подавление чувств, чувство вины, агрессивность, покорность) реагирования имеют тенденцию с возрастом уменьшаться, уступая возможность проявления частично адаптивным копинг-стратегиям. В младшем подростковом возрасте преобладают неадаптивные способы совладания со стрессовыми ситуациями. В старшем подростковом и раннем юношеском возрасте ведущими становятся частично адаптивные способы реагирования.
С возрастом заметно уменьшается доля неадаптивных способов реагирования, прежде всего, в ситуациях конфликта с другом и в ситуациях получения «плохой» отметки. Большая значимость общения со сверстниками в младшем подростковом возрасте далеко не всегда запускает адаптивные формы поведения, направленные на разрешение межличностных конфликтов. «Плохая» же отметка воспринимается болезненнее на фоне общего снижения самооценки в кризисе подросткового возраста и неустойчивости еще несформированной «Я-концепции», вызывая с большей частотой проявление неадекватных реакций. Обостренное проблемное реагирование в кризисе подросткового возраста сменяется более зрелым социально-психологическим видением ситуации.
В целом, основываясь на результатах проведенного исследования, С.В. Фролова и Т.В. Сенина констатируют обедненную вариативность поведенческого, эмоционального и когнитивного реагирования, а также слабую обученность подростков конструктивным выходам из конфликтных ситуаций.
Ряд исследований посвящены изучению характера взаимосвязи личностных характеристик и копинг-поведения у подростков.
Е.А. Перепеч [112], исследуя вопрос совладающего поведения в подростковом возрасте, пришел к выводу о том, что существует взаимосвязь между основными личностно-средовыми ресурсами и копинг-поведением подростков. Корреляционный анализ показал, что стратегию «разрешения проблем» наиболее часто применяют подростки с высокой самооценкой, интернальным локусом контроля; «поиск социальной поддержки» используют подростки с повышенной чувствительностью к отвержению. Также он выявил два основных типа поведения подростков в трудных ситуациях, связанных с развитием разных личностно-средовых ресурсов: 1) «активное разрешение проблем» - его используют подростки с оптимистическим отношением к жизни и высокой самооценкой умения преодолевать трудности; 2) «обращение за помощью» - его используют подростки с высоко развитой аффи- лиацией и чувствительностью к отвержению, а также с высоким уровнем восприятия социальной поддержки.
Проблеме взаимосвязи личностных характеристик и копинг- поведения у подростков с девиантным поведением посвящено исследование С.А. Корзуна [76]. В данном исследовании были выявлены следующие тенденции: положительной взаимосвязи показателя аффектомии с таким копинг-стратегиями, как проблемно-ориентированный, эмоционально-ориентированный, «поиск поддержки», «анализ проблем»; положительной взаимосвязи высокого интеллекта с проблемно-ориентированным копингом; отрицательной взаимосвязи смелости с копинг-стратегией «самообвинение»; отрицательной взаимосвязи силы «Я» (эмоциональной устойчивости» и копинг-стратегии «поиск виновных». Хотя полученные данные не позволяют однозначно судить о роли личностных характеристик в совладании с жизненными трудностями у подростков с девиантным поведение, тем не менее, исследования в данном направлении подчеркивают актуальность вопроса об оказании психологами помощи подросткам с девиантным поведением в формировании у них эффективных способов совладания с трудными жизненными ситуациями.
Т.М. Попова [118], изучая особенности развития копинг-ресур- сов у подростков с риском алкоголизации, доказала, что алкогольная зависимость у подростков складывается вследствие недостаточно развитого у них спектра адаптивных копинг-ресурсов и прибеганию в связи с этим к стрессо-протективному эффекту алкоголя.
Важнейшим аспектом, который помогает понять формирование основных стратегий совладающего поведения подростков, является изучение влияния семьи и системы детско-родительских отношений. Экман П. отмечает, что индивидуальный набор защитных и совладающих механизмов зависит от конкретных обстоятельств жизни, с которыми сталкивается ребенок, от многих факторов внутрисемейной ситуации, от отношений ребенка с родителями, от демонстрируемых ими паттернов защитного реагирования.
Специалистами в сфере совладающего поведения подробно рассматривается такое явление как социальное «наследование» совладания, в основе которого лежит межпоколенное взаимодействие. Т.Л. Крюкова пишет: «В одних случаях передача и усвоение социального опыта осуществляется в ходе обучения и воспитания, т. е. является специально организованным процессом. В других случаях - таковым не является и происходит путем подражания и идентификации при непосредственном общении ребенка со взрослым. Последнее позволяет говорить о возможности межпоколенного «наследования» способов совладающего поведения в семье и рассматривать этот процесс как передачу и присвоение семейных моделей копинга, усвоение опыта, знаний, умений, навыков и качеств совладающего (или несовладающего) с трудностями человека» [79, с. 91]. В зависимости от того, что лежит в основе этого процесса - обучение и воспитание или подражание и идентификация, социальное «наследование» копинга изучается в контексте экологического (социокультурного) или регулятивного факторов совладающего поведения субъекта.
Так, в исследованиях Гущиной Т.В. выявлены особенности проблемно-ориентированного копинга девиантных матерей и их детей-подростков. Оказалось, что женщины достаточно много думают о случившемся, анализируют ситуацию, пытаются понять причины ее возникновения, но никогда не предпринимают реальных попыток изменить ситуацию, т. е. «застревают» на этапе размышления, что нередко приводит к кризису и распаду семьи. Подростки также используют стратегии проблемно-ориентированного копинга, размышляют над ситуацией и вырабатывают стратегии ее преодоления, но никогда не приступают к реальным действиям, т. е. знают, что нужно что-то делать, но не знают, как. То есть характеристиками копинга девиантных матерей и их детей-под- ростков является его неэффективность и деструктивность [45]. Еще более убедительные факты сходства совладающего поведения родителей и детей-подростков из благополучных семей были получены в исследовании Н.О. Белоруковой [23]. Она доказала, что совладающее поведение подростков в пубертатный период и их родителей имеет ярко выраженные общие характеристики. Оказалось, что матери и отцы используют активные, проблемноориентированные, конструктивные стили и стратегии совладающего поведения (проблемно-ориентированный копинг, планирование решения проблемы, самоконтроль, принятие ответственности). Подростки также предпочитают проблемно-ориентированный копинг в сочетании с социально-ориентированным: решение проблемы; работа, достижения; друзья; принадлежность группе. Данное сходство может быть следствием либо ранее усвоенных образцов совладания, либо присутствия в трудных ситуациях идентификационных отношений подростков с родителями, несмотря на первые признаки их отчуждения от семьи.
Сказанное выше позволяет сделать вывод, что в исследовании совладающего поведения подростков можно выделить основные направления: возрастные особенности использования адаптивных и неадаптивных способов совладания (С.В. Фролова, Т.В. Сенина), исследование половых и личностных характеристик совладающего поведения (Р.М. Грановская, И.М. Никольская), личностно- средовой аспект (Е.А. Перепеч, С.А. Корзун), исследование сов- ладающего поведения у подростков с химической зависимостью (И.В. Воеводина, Н.А. Сироты, В.М. Ялтонского, Т.М. Поповой).
Активное становление совладающего поведения приходится на подростковый возраст. В большинстве случаев в выработке адекватных совладающих стратегий подросткам требуется профессиональная помощь. По большому счету именно в этом состоит одна из важных задач специалистов «помогающих профессий» - педагогов, психологов, социальных работников, врачей, психотерапевтов, сопровождающих адаптационные процессы личности.
Крюкова Т.Л. пишет, что жизненно необходимые навыки сов- ладания могут направленно формироваться и развиваться в разнообразных сферах (здоровье, обучение, экстремальные ситуации и др.), что является залогом психологического благополучия и здоровья человека. Обобщенный алгоритм направленного обучения человека навыкам копинга включает следующие компоненты: нахождение способа снижения негативных эмоций, чтобы появилась возможность мыслить рационально; развитие навыка классификации различных стрессоров; обдумывание альтернативных действий при воздействии разных стрессоров и оценка кратко- и долговременных последствий этих действий; прояснение и рефлексия целей и намерений совладания; планирование и рефлексия выбранного курса действий, инициирование, контроль, завершение и их оценка [79].
Модель формирования механизмов совладания у детей предлагает Е.В. Куфтяк [84]. В приложении № 8 дана схема данной модели. Механизмы совладания автор рассматривает в семейном контексте: повышение уровни адаптивности семьи,формирование конструктивных копинг-поведения родителей, оптимизация детскородительских отношений. Однако в данной модели практически не представлено содержание работы с подростками, обучение их эффективному совладанию с жизненными трудностями.
Несмотря на то, что имеются отдельные программы формирования у детей и подростков способов совладания с трудными ситуациями, данная проблема не является закрытой. Есть необходимость в проведении исследований с целью разработки эффективных программ формирования адаптивных способов совла- дающего поведения у подростков.
Итак, эффективное (адаптивное) совладающее поведение развивается у здоровых и социально адаптированных подростков. Такое поведение предполагает наличие копинг-стратегий разрешения проблем и поиска социальной поддержки, согласованность когнитивного, поведенческого и эмоционального компонентов совладающего поведения и развитость его когнитивно-оценочных механизмов, а также низкий уровень развития стратегии «бегства- избегания». Неэффективное (неадаптивное) совладающее поведение отличается неустойчивостью мотивации: то на достижение успеха, то на избегание неудачи, слабое использование стратегии «разрешения проблем» и замена ее на стратегию «избегание» и возникает у аддиктивных подростков.
Мы предполагаем, что у подростков с компьютерной зависимостью будут доминировать такие же копинги, как у подростков с химической зависимостью, так как компьютерная зависимость является видом девиантного поведения и видом зависимого поведения. В поисках средств защиты от напряжения, дискомфорта, стресса подростки часто прибегают к копинг-стратегиям неадекватного поведения, употребляя вещества изменяющие психическое состояния или используют различные виды деятельности, позволяющие уйти от реальности, в мир компьютерных игр.
2.3. Взаимосвязь компьютерной зависимости и совладеющего поведения подростков
Как показал анализ психологической литературы, вопрос о взаимосвязи компьютерной зависимости и совладающего поведения остается открытым. Мы предприняли попытку доказать, что неэффективное совладающее поведение будет способствовать развитию компьютерной зависимости подростков, в свою очередь, наличие компьютерной зависимости обусловливает развитие неэффективного совладающего поведения.
Изучение проблемы взаимосвязи компьютерной зависимости и совладающего поведения подростков дает возможность понять механизмы возникновения и структуру компьютерной зависимости и, на основе этого, создавать комплекс методических рекомендаций по профилактике и преодолению данной зависимости в подростковом возрасте.
В своем исследовании компьютерную зависимость мы рассматриваем как вид девиантного поведения. Проблеме девиантного поведения посвящены как зарубежные, так и отечественные исследования: А.Ю. Акопова [5], З.В. Баерунас [112], Е.В. Зманов- ской [54, 55], И.С. Кона [75], А.Е. Личко [92], В.А. Петровского [115], Д.И. Фельдштейна [148], Л.Б. Шнейдер [164] и др. Ученые внесли вклад в исследование совладающего поведения: Р.С. Лазарус [91, 178], С. Фолкман [179], С.К. Нартовой-Бочавер [102], Т.Л. Крюковой [79], А.Ю. Акопова [5], Т.М. Поповой [118], Н.А. Сироты [137], В.М. Ялтонского [167] и др.
Разработаны основные положения о феноменах «зависимость» и «аддиктивное поведение»: Н.С. Курек [83], А.А. Ухтомский [147], В. Шабалина [156], Б.Д. Карвасарский [68] и др. Осуществляются исследования влияния компьютерных технологий на человека: О.Н. Арестова [10], А.Е. Войскунский [36, 37], Ю.Д. Бабаева [13], О.К. Тихомиров [145], А.Г. Шмелев [162], С.А. Шапкин [159, 160], Ю.В. Фомичева [149], К. Янг [168] и др.
Однако вопрос о взаимосвязи совладающего поведения и компьютерной зависимости в подростковом возрасте в настоящее время остается открытым, что подтверждает актуальность нашего исследования. К числу главных факторов, тормозящих решение этого вопроса, на наш взгляд, относится то, что оба феномена появились в психологической литературе недавно и устоявшиеся концепции и теории по данному вопросу отсутствуют. А также в научной литературе нет единого признанного определения психологической зависимости. В результате действия перечисленных факторов современное состояние проблемы отличается отсутствием системности в видении самой проблемы, неразработанностью критериев ее оценки, далеко не полным раскрытием механизмов ее становления и развития и, как закономерный результат, отсутствием эффективных методических рекомендаций по преодолению и профилактике компьютерной зависимости в подростковом возрасте.
Исследование взаимосвязи компьютерной зависимости и совладающего поведения подростков предполагает анализ двух вопросов: как пристрастие к компьютерным играм зависит от характера совладающего поведения и в какой степени характер совладающего поведения определяется склонностью к компьютерной зависимости подростков.
В рамках первого вопроса для нас интересными оказались работы И.В. Воеводина [35], Т.М. Поповой [118], Н.А. Сироты [136, 137], В.М. Ялтонского [167] по изучению копинг-поведения подростков с химической зависимостью. Так, И.В. Воеводин, изучая ко- пинг-поведение студентов в аспекте аддиктивных состояний, пришел к следующим выводам:
1) злоупотреблению алкоголем способствует предпочтение таких копинг-стратегий, как «компенсация» (вариант поведенческой сферы, предполагающий реализацию атарактической мотивации потребления - желания уйти от проблем, расслабившись с помощью алкоголя) и «покорность» (эмоциональная сфера, при столкновении с трудностями возникает состояние безнадежности), то есть отмечается более высокий уровень алкоголизации у лиц, склонных впадать в состояние безнадежности при возникновении трудностей и уходить от них с помощью алкоголя;
2) чем выше интенсивность употребления алкоголя, тем ниже предпочтение копинг-стратегии «альтруизм» (поведенческая сфера, выражается предложением поддержки в социальном окружении);
3) одним из факторов, способствующих формированию ад- диктивного поведения, является неадаптивность копинг-стратегий (поведения, направленного на преодоление жизненных трудностей). «Соответственно, целесообразно основной акцент в профилактике студенческой алкоголизации сделать на дезактуализацию атарактической мотивации, при этом представляется перспективной переориентация на неаддиктивные формы отвлечения, ранее считавшиеся относительно адаптивными (погружение в любимое дело, осуществление давней, постоянно откладываемой мечты)» [35, с. 56].
Н.А. Сирота и В.М. Ялтонский изучали ведущие поведенческие стратегии у подростков с наркотической зависимостью. Они определили, что одной из ведущих поведенческих стратегий при формировании дезадаптивного поведения подростков является копинг-стратегия «избегание». Данная стратегия направлена на преодоление дистресса и его редукцию индивидом, который находится на более низком уровне развития. Однако копинг-стратегия «избегание» может носить адекватный либо неадекватный характер в зависимости от конкретной стрессовой ситуации, возраста и актуального состояния ресурсной системы личности.
Н.А. Сирота [136] установила, что в подростковом возрасте развиваются как базисные, так и ситуационно-специфические ко- пинг-стратегии, определяющие формирование индивидуального совладающего поведения, которое по мере возрастания становится основой жизненного стиля личности. В результате проведенного исследования копинг-поведения трех контрастных групп подростков, Н.А. Сирота разработала три теоретические модели копинг- поведения подростков относительно их социального положения.
1. Модель активного адаптивного функционального копинг-поведения, основанная на результатах исследования здоровых социально-адаптированных подростков, позволяет сформулировать исходные позиции для проведения первичной копинг- профилактики психосоциальных расстройств, к которым должен стремиться превентивный процесс. При этом каждый из структурных элементов копинг-поведения как блока копинг- стратегий, так и блока копинг-ресурсов, может являться «мишенью» превентивного воздействия.
Активное адаптивное копинг-поведение включает в себя следующие основные характеристики: сбалансированное использование соответствующих возрасту копинг-стратегий разрешения проблем и поиска социальной поддержки; согласованность когнитивного, поведенческого и эмоционального компонентов копинг- поведения и развитость его когнитивно-оценочных механизмов; преобладание мотивации достижения успеха над мотивацией избегания неудачи, готовность к активному противостоянию воздействиям среды и осознанная направленность копинг-поведения на источники стресса; развитые личностные и средовые копинг- ресурсы, обеспечивающие психологический фон для преодоления стресса и способствующие развитию эффективных копинг- стратегий (позитивная Я-концепция, развитость восприятия социальной поддержки, интернального локуса контроля над средой, эмпатии, аффилиации, относительно низкая чувствительность к отвержению и др.).
2. Модель псевдоадаптивного дисфункционального копинг- поведения, разработанная на основе результатов исследования подростков с аддиктивным поведением, предполагает два крайних (негативный и позитивный) варианта исходов, определяемых различной эффективностью функционирования сопряженных блоков копинг-стратегий и копинг-ресурсов. Позволяет сформулировать исходные позиции для вторичной профилактики, от которых должен отталкиваться превентивный процесс.
Основные признаки данной модели следующие: сочетание использования как пассивных, так и активных базисных копинг- стратегий, базисной копинг-стратегии поиска социальной поддержки в качестве ведущей; несбалансированное функционирование когнитивного, эмоционального и поведенческого копинг- поведения; дефицит навыков активного использования стратегии разрешения проблем и замена ее на копинг-стратегию избегания и фармакологический механизм реализации данной стратегии - неустойчивость мотивации: то на достижение успеха, то на избегание неудачи, преимущественная направленность совладающего поведения не на стрессор, а на редукцию психоэмоционального напряжения, подчиненность среде и псевдокомпенсаторный характер поведенческой активности; низкая эффективность блока личностно-средовых копинг-ресурсов как в целом, так и отдельных компонентов его структуры.
3. Модель пассивного, дисфункционального, дезадаптивного ко- пинг-поведения, разработанная на основе результатов исследования копинг-поведения воспитанников детского дома, предполагает исход в виде дезадаптации, социальной изоляции в результате неэффективного функционирования блоков копинг- стратегий и копинг-ресурсов.
Таким образом, Н.А. Сирота [136] обращает внимание на тот факт, что у подростков с аддиктивным поведением недостаточно развиты звенья социально-поддерживающего процесса. Невозможность получить необходимую поддержку в семье и у близких значимых людей приводит подростков с аддиктивным поведением в наркотизирующиеся группы, а в нашем случае - уход в мир компьютерных игр и виртуальную реальность.
В нашем исследовании, для определения соотношения ко- пинг-стратегий и зависимого поведения, мы будем опираться на предложенную Н.А. Сиротой теоретическую модель копинг- поведения аддиктивных подростков.
Н.А. Сирота и В.М. Ялтонский отмечают, что немаловажным в исследовании становления и функционирования адаптивного ко- пинг-поведения является изучение социально-поддерживающего процесса [136, 137, 167]. Социально-поддерживающий процесс включает в себя три компонента: социальные сети, субъективное восприятие социальной поддержки и копинг-стратегия «поиск социальной поддержки». Социальные сети являются источником социальной поддержки, которая оказывает смягчающий эффект воздействия стрессовой ситуации на личность. Оптимальность функционирования социально-поддерживающего процесса обеспечивает уровень развития восприятия и интенсивность использования копинг-стратегий поиска социальной поддержки.
Исследованием совладающего поведения подростков с риском алкоголизации занималась Т.М. Попова [118]. Она доказала, что «формирование психологической готовности к употреблению алкоголя у подростков складывается вследствие недостатка имеющихся у них спектра адаптивных копинг-ресурсов и подмены их стрессо-протективным эффектом алкоголя в условиях дистресса» [118, с. 105].
Сопоставляя группу подростков с риском алкоголизации и подростков не склонных к алкогольной зависимости, Т.М. Попова выявила, что используемые копинг-стратегии и психологические особенности подростков, не склонных к алкогольной зависимости, способствуют конструктивному подходу в разрешении проблем. «В целом данные, полученные в ходе эмпирического исследования, могут служить доказательством того, что подросток, обладающий конструктивными копинг-ресурсами, меньше подвержен аддиктивным тенденциям, а формирование адекватных и эффективных копинг-стратегий служит мощным протектирующим фактором, препятствующим формированию у него алкогольной зависимости» [118, с.106].
Для подростков с отсутствием склонности к алкогольной зависимости характерны: впечатлительность, сензитивность, общительность, готовность к сотрудничеству, развитая способность к эмпатии, наличие дисциплинированности в отношении социальных норм и требований, высокая фрустрационная толерантность с проявлением в психотравмирующих ситуациях поведенческих реакций «разрешающего» типа, низкий уровень психотизма и невротизации. В качестве копинг-стратегий подростки чаще используют продуктивные стили копинга: «друзья», «духовность», «профессиональная поддержка».
Таким образом, мы можем констатировать, что неэффективное совладающее поведение является фактором формирования зависимого поведения, в нашем случае - зависимости от компьютерных игр. Проведение такой параллели возможно в связи с тем, что механизмы образования зависимости одинаковы для разных видов аддикций.
С целью изучения влияния компьютерной зависимости на характер совладающего поведения подростка для нас интересными оказались работы О.Н. Арестовой, Ю.Д. Бабаевой, Л.С. Выготского, А.Е. Войскунского, М.С. Иванова, О.К. Тихомирова, Д.Б. Элько- нина и др.
Ю.Д. Бабаева и А.Е. Войскунский [13, 14] рассматривают деятельность человека в области информационных технологий в русле культурно-исторической концепции Л.С. Выготского. Связано это с универсальным положением о значении опосредствования и переопосредствования осуществляемой человеком деятельности. Данное положение вовсе не отрицает представителей других направлений в психологии, однако именно Л.С. Выготский с особенной силой настаивал на его значимости и универсальности [40, 41, 42]. Остановимся на данном теоретико-методологическом вопросе несколько подробнее.
Согласно одному из основных положений концепции Л.С. Выготского, наиболее существенным аспектом психического развития человека является внешняя орудийная деятельность, то есть активность человека во внешнем мире, пользующегося разнообразными инструментами, предметами, орудиями способствует приспособлению его к среде и подчинению этой среды своим потребностям и интересам. Хорошо известно, что подобные средства и орудия на протяжении человеческой истории становились все более многочисленными и совершенными. А потому, всякая деятельность человека, даже совсем недавно родившегося, должна быть признана опосредствованной внутренними и внешними орудиями и инструментами. Именно орудийное опосредствование представляет собой одно из самых существенных условий и одновременно характеристик развития психики. Не менее значимым, особенно на сегодняшний день, считает А.Е. Войскунский [14], является механизм переопосредство- вания, то есть, включения уже опосредствованных форм деятельности в новые системы опосредствования.
«Внутренние» орудия особенно важны для понимания особенностей психического развития. Как справедливо настаивал Л.С. Выготский, предназначенные для подчинения внешней среды, орудия потребовали развития своеобразных психических аналогов и внутренних, собственно психологических орудий, опираясь на которые, человек постоянно развивает, преобразует собственную психику. Эти внутренние орудия были названы им «знаками» и «знаковыми системами». Еще в начале 1930-х годов Л.С. Выготский в своих теоретических построениях развития человеческой психики и в своей практической деятельности отводил наиболее значимое место именно семиотическим орудиям или знакам [42].
В соответствии с положениями культурно-исторической теории развития психики, постоянно усложняющиеся знаки и семиотические системы способствуют развитию и трансформации «высших психических функций», включая, например, память или мышление. Проблематика развития и усложнения строения высших психических функций в результате освоения и применения человеком компьютеров, и информационно-коммуникационных технологий в целом, была поднята отечественными и зарубежными исследователями; эмпирическому и экспериментальному исследованию особенностей этого процесса был посвящен ряд теоретических и экспериментальных трудов [43, 51, 118, 145 и др.]. Идеи Л.С. Выготского нашли свое развитие в институте М.В. Ломоносова под руководством А.Е. Войскунского.
В связи с этим, важен аспект о компьютерных играх, как о составляющих «современной» знаковой системы, влияющих на здоровье человека в целом. Как известно, игра относится к числу основных видов деятельности человека, наряду с трудом и учением. С.Л. Рубинштейн отмечал, что игра хранит и развивает детское в детях, что она их школа жизни и практика развития [128]. По мнению Д.Б. Эль- конина, в игре не только развиваются или заново формируются отдельные интеллектуальные операции, но и коренным образом изменяется позиция ребенка в отношении к окружающему миру и формируется механизм возможной смены позиции и координации своей точки зрения с другими возможными точками зрения [166].
Л.С. Выготский был первым психологом, аккумулировавшим существующие представления об игре и предпринявшим попытку создать теорию игры в отечественной психологии, которую в дальнейшем развивали в своих трудах многие исследователи в этой области, включая С.Л. Рубинштейна и Д.Б. Эльконина. В своих работах начала прошлого столетия Л.С. Выготский делал выдающиеся, опережающие время выводы: «ребенок, играя, создает себе мнимую ситуацию вместо реальной и действует в ней, выполняя определенную роль, сообразно тем переносимым значениям, которые он при этом придает окружающим предметам» [41, с. 370]. Тем самым, Л.С. Выготский одним из первых психологов указал на обязательную виртуальность (мнимость) игровой ситуации, что получило свое подлинное воплощение лишь в конце 20-го века с изобретением моделируемой компьютером виртуальной реальности. Л.С. Выготский говорил, что «...игра - это своеобразное отношение к действительности, которое характеризуется созданием мнимых ситуаций или переносом свойств одних предметов на другие» [там же], подчеркивая тем самым, что игра - вовсе не особый феномен, не имеющий отношения к реальности и существующий ради самого себя, а лишь своеобразное отношение к действительности.
Огромное значение детской игры на психическое развитие ребенка доказывал в своих исследованиях Д.Б. Эльконин, который считал стремление к игре глубоко заложенным в психологии человека, связывая это с желанием «...быть чем-то или кем-то, кем нельзя быть в реальной действительности, играть какую-нибудь роль, которая недоступна в повседневной жизни. Разыгрывая свою роль, он в своем воображении изменяет все окружающее, и оно получает такой вид и смысл, который в данный момент требуется этой ролью» [166, с. 27]. При рассмотрении средств игровой деятельности Д.Б. Эльконин отмечает, что игрушки должны принципиально отличаться от «маленьких орудий», то есть оставаться игрушками, а не быть упрощенными копиями реальных вещей.
В целом, компьютерная общественность на сегодняшний день склоняется к мнению, что «играбельность» («gameplay» - англ. «играбельность», интересность игры) компьютерной игры обратно пропорциональна ее реалистичности. Эльконин ответил на этот вопрос еще в середине прошлого века - человеку нужно оставлять возможность домысливать игровую ситуацию, применять свое воображение. Кроме того, как отмечает Эльконин, - у ребенка не появляется четкого ограничения между реальностью и вымыслом, между практической деятельностью и игрой. Это совпадает с мнением Л.С. Выготского, который указывал, что воображаемая ситуация есть пространство между реальным и вымышленным [40].
В отечественной психологии разработано учение о сюжетноролевой игре (Д.Б. Эльконин), которая зарождается в раннем детстве и становится ведущим типом деятельности в младшем и среднем дошкольном возрасте. Сюжетно-ролевая игра детей представляет собой подражание жизни взрослых, условное изображение тех или иных занятий, видов деятельности взрослых. В условном - игровом моделировании взрослых занятий происходит обучение детей этим занятиям, формирование речи и базисных представлений о человеческой культуре.
Ю.Д. Бабаева [13, 14] обращает внимание на то, что компьютерные игры имеют тот же смысл, что и детские сюжетно-ролевые игры. Компьютерные игры возникли для моделирования различных социально-психологических процессов, чтобы быть тренировочными системами для обучения разным видам социальной деятельности. При всем разнообразии современных компьютерных игр общим их смыслом является имитация и моделирование социальной реальности.
Согласно культурно-исторической концепции Л.С. Выготского, теории игры Д.Б, Эльконина, игра является важным фактором психического развития личности. С этих теоретических позиций Ю.Д. Бабаева, А.Е. Войскунский, М.С. Иванов и др. рассматривают влияние компьютерных игр на психологическое развитие подростка. При этом они указывают, что компьютерные игры в подростковом возрасте из безобидного развлечения становятся средством защиты от напряжения, дискомфорта и стресса, формируя почву для развития неэффективного копинг-поведения. Подростковый возраст становится в связи с этим значимым фактором риска, так как адекватное восприятие реальности для подростков затруднено, прежде всего, происходящими в них сложными процессами становления.
Следовательно, компьютерную зависимость можно рассматривать как пристрастие к занятиям, связанным с использованием компьютера, приводящее к резкому сокращению всех остальных видов деятельности и возникающее вследствие использования неконструктивных копинг-стратегий в процессе преодоления жизненных трудностей.
Таким образом, опираясь на представленные выше теоретические основания, мы предположили, что: во-первых, существует взаимная положительная обусловленность между характером совладающего поведения и показателями компьютерной зависимости подростков; во-вторых, взаимосвязь компьютерной зависимости и совладающего поведения определяют типологические особенности совладающего поведения подростков.
Проверке этих предположений было посвящено наше экспериментальное исследование.

Начало Проблема социально-психологической зависимости и совладающего поведения личности

Источник: Гагай, В.В. Компьютерная зависимость подростков как социально - психологическая проблема современности : монография / Гос. образоват. учреждение высш. проф. образования ХМАО - Югры «Сургут. гос. пед. ун-т» ; В.В. Гагай, Ю.Н. Быкова. - Сургут : РИО СурГПУ, 2014. - 159, [1] с.