Ваш психолог. Работа психолога в школе.

Последние годы наблюдается появление большого количества исследований и публикаций, анализирующих проблемы развития ребенка в норме и патологии, описывающих различные методы диагностики, коррекционно-развивающего обучения. Развитие психики ребенка зачастую рассматривается в отрыве от развития его мозговых систем, несмотря на очевидность и доказанность факта связи мозга и психики как органа и его функции. Лишь в случаях выраженной патологии центральной нервной системы (врожденной или рано приобретенной) эта связь приобретает значимый характер. При отсутствии выраженных нарушений интеллекта, дефектов речи или сенсорных систем в случаях с психоневрологически здоровыми детьми эта связь декларируется, но не учитывается в реальной диагностической и коррекционной работе.

Определенный этап развития дефектологии был ознаменован проявлением исследовательского интереса к нейропсихологическому уровню анализа нарушений психической деятельности ребенка, позволяющему дать дифференцированное описание качественных особенностей, сильных и слабых звеньев психического функционирования конкретного ребенка. В конце 60-х годов XX века теоретические конструкты общей нейропсихологии были востребованы общеобразовательной школой в связи с растущим процентом неуспевающих в обучении детей. Это направление, нашедшее отражение в совместном исследовании Л. С. Цветковой и А. Р. Лурия, поначалу не получило широкого развития, что было связано с недостаточным уровнем подготовленности специалистов и малой разработанностью теоретических основ нейропсихологии детского возраста. В настоящее время положение изменилось: наблюдается широкое развитие «практической» нейропсихологии. Л. С. Цветкова указывает, что «на сегодняшний день, в целом, отсутствует концепция нейропсихологии детского возраста, но существует нейропсихологическая диагностическая и коррекционная практика работы с детьми с отклонениями в развитии психики». Соответственно, в диагностической и коррекционной работе, основанной на нейропсихологическом подходе, должна быть учтена та группа проблем, которая существует по причине малой теоретической разработанности, отсутствия целостной системы знаний «Нейропсихология детского возраста»:
1. Принципиальная несопоставимость сформировавшихся и установившихся в своей структурной организации высших психических функций (ВПФ) взрослого человека и их взаимосвязи с также уже сформировавшейся морфофизиологической основой, развивающейся психикой ребенка. Л. С. Выготский писал: «Когда изучаешь ребенка и взрослого с определенными церебральными расстройствами, то бросается в глаза, что страдание от этих дефектов в детском возрасте дает совершенно иную картину, иные последствия, чем страдания, которые возникают при поражении участка в зрелом, развитом мозгу.  В связи с этим особенно важными, с онтогенетической точки зрения, являются факты, объективизирующие принцип хроногенной локализации ВПФ: ВПФ, представляющие собой сложные формы деятельности, по мере развития меняют свою структуру, меняется и их мозговое, неврологическое и физиологическое обеспечение; меняют структуру и функциональные системы. Настоящее положение свидетельствует о некорректности переноса данных о локализации отклонения в развитии ВПФ, о связи ВПФ с мозгом, структуры дефицитарных ВПФ со взрослого человека на ребенка;
2. Отсутствие инструментария, с помощью которого можно и нужно проводить верификацию поставленного диагноза, т. е. проверку правильности выделения заинтересованной мозговой зоны. Данная проблема напрямую связана с проблемой оценки эффективности коррекционно-развивающего воздействия, базирующегося на нейропсихологическом подходе. В общей нейропсихологии уже наработан инструментарий (фактор, симптом, синдром и цр.), с помощью которого можно с большой точностью поставить топический диагноз и без его инструментальной или клинической верификации. В детской нейропсихологии пока еще не разработаны понятия «фактор», «симптом», «синдром», которые бы отражали хроногенность локализации психических функций в коре головного мозга, гетерохронность их развития.
Без учета обозначенных проблем продуктивное применение нейропсихологического подхода к анализу и коррекции проблем в развитии ребенка невозможно. Нейропсихологические методы нельзя применять механически, не обладая нужными знаниями для проведения качественного анализа полученного материала, выбора правильной стратегии помощи детям. Отсутствие необходимых знаний приводит к тому, что нейропсихологический диагноз ставится не на основе качественного анализа синдрома нарушений (отклонений) в развитии, а по симптоматическому принципу. В этом случае следует выдвинуть одно важное условие — использовать нейропсихологический подход в работе с ребенком должны специалисты, владеющие как специальными, нейропсихологическими, знаниями, так и знаниями общей и детской психологии, психофизиологии и других смежных научных дисциплин.
Теоретическую основу нейропсихологии детского возраста, как и общей нейропсихологии, составляют три принципа, разработанные Л. С. Выготским, А. Р. Лурия: принцип социогенеза ВПФ; принцип системного строения ВПФ; принцип динамической организации и локализации ВПФ. Эти принципы вытекают из культурно-исторического подхода к психике человека, т. е. ориентации при анализе формирования психических функций не на болезнь, не на дефект, а на развитие, поиск причин психических явлений и способов компенсации дефекта.
Различные структуры мозга, их взаимодействие, а следовательно, и те функциональные системы, морфологической основой которых они являются, достигают своей зрелости в разном возрасте ребенка. Таким образом, психические функции подчиняются законам хроногенной локализации. Функциональные системы формируются поэтапно, неравномерно, в соответствии с изменяющимися формами взаимодействия ребенка с окружающей средой. «Перестройки и усложнение протекают в определенной хронологической последовательности, обусловленной законом гетерохронии — равномерностью формирования различных функций с опережающим развитием одних по отношению к другим». 
Выделяют внутрисистемную и межсистемную гетерохронию. Внутрисистемная связана с постепенным усложнением конкретной функциональной системы: первоначально формируются элементы, обеспечивающие более простые уровни работы системы, затем к ним постепенно подключаются новые элементы, что приводит к более эффективному и сложному ее функционированию. При этом каждая психическая функция развивается как «по горизонтали» (усложнение компонентного строения), так и «по вертикали» (снижение уровня произвольности и усиление автоматизированности функции). Примером такой межсистемной гетерохронии может служить развитие функциональной системы движения. Межсистемная гетерохрония связана с неодновременным формированием разных функциональных систем и с изменениями взаимодействия между различными психическими функциями, в ходе которых та или иная психическая функция берет на себя ведущую роль в психическом развитии. Например, автоматическое схватывание ребенком на первых месяцах жизни предмета, вложенного в руку, постепенно усложняется за счет появления зрительного контроля над действиями руки, возникает межсистемная, зрительно-моторная координация.
Учет принципа гетерохронии развития позволяет подойти к пониманию проблемы детской нормы в нейропсихологии:
• норма характеризуется неравномерностью развития ВПФ, особенно отчетливо проявляющейся в детском возрасте;
• наблюдаемые диссоциации функций происходят по «швам» нормальных механизмов и отражают их системное строение, компонентную структуру;
• норма отличается от ненормы прежде всего возможностями компенсаций функциональных слабостей, т. е. в норме парциальное отставание одних функций компенсируется другими функциями с более высоким уровнем развития.
Такой ракурс рассмотрения понятия нормы предполагает, что каждая из психических функций имеет свою хронологическую формулу, свой цикл развития, сенезитивный период своего активного формирования и период относительной замедленности развития. Например, слуховое восприятие онтогенетически появляется значительно раньше, чем речепорождение. На первом этапе овладения речью главным является различение на слух акустических признаков слов, речедвигательный компонент при этом отстает. С нейропсихологической точки зрения сенситивность означает достижение теми или иными мозговыми системами того уровня зрелости, при котором возрастает их чувствительность к соответствующим воздействиям среды. При наличии адекватных раздражений этих центров ускоряются темпы достижения ими функциональной зрелости, что, в свою очередь, приводит к активному формированию тех звеньев психических функций, которые обеспечиваются этими центрами. Таким образом, психическое развитие невозможно без созревания соответствующих зон мозга: для появления определенной функции требуется известная степень зрелости нервной системы. С другой стороны, само функционирование оказывает влияние на
созревание соответствующих структурных элементов, «...нервная система в значительной степени определяет само развитие, его соответствие, с одной стороны, заложенной наследственной программе, а с другой — конкретными условиями внешней среды, в которых данному организму пришлось развиваться».1 Данное положение позволяет сделать важный вывод о том, что, наряду с биологической обусловленностью гетерохронии развития, имеет место средовая обусловленность: индивидуальные особенности развития и воспитания конкретного ребенка. Средовые влияния оказывают решающее воздействие на психическое развитие ребенка, но в тоже время их действие носит избирательный характер. Средовые воздействия не окажут влияния на психическое развитие ребенка до или после определенного времени в онтогенезе. Таким образом, в определенные периоды возникают благоприятные условия для развития психических функций, а затем такая возможность может постепенно или резко ослабевать.
Морфо- и функциогенез мозга (структурно-функциональное созревание мозга)
Изложенные выше теоретические положения позволяют выделить в качестве центральной проблемы анализ процесса возрастных изменений морфологии и функций центральной нервной системы нормально развивающегося ребенка. Мозг новорожденного как по своим размерам, так и по своему строению существенно отличается от мозга взрослого. Максимальное увеличение веса мозга приходится на первые годы жизни ребенка, увеличение его веса замедляется в 7—8 лет, максимальный вес мозга достигается
у мужчин в 19—20 лет, у женщин — в 16—18 лет (Клоссовский, Ляпидевский). Так, вес мозга новорожденного составляет примерно 30 % от веса мозга взрослого человека, к двум годам — 70 % и к шести годам — 90 %.
В самом общем виде можно обозначить два основных вектора в процессе возрастных изменений центральной нервной системы:
• «рост», т. е. увеличение размеров элементов, структур центральной нервной системы;
• «развитие» — их дифференцировка, структурные перестройки, содержательные преобразования, приводящие к функциональной специализации.
Рост и развитие центральной нервной системы характеризуются изменениями на уровне коры и на уровне отдельных клеток. Выделяют три процесса, фиксирующие логику этих изменений:
1. Рост коры, идущий за счет увеличения расстояния между нейронами, а также роста дендритов и аксонов. С помощью этих отростков нейронов идет активное образование синапсов — контактов между нервными клетками. Наиболее активно это происходит в первые два года жизни ребенка. Количество синапсов у ребенка в этот период больше, чем у взрослого. Для выживания нейронов при формировании синапсов важную роль играет их стимуляция. В тех нейронах, которые подвергаются активной стимуляции, появляются новые синапсы. Такие нейроны вступают во все более сложные системы коммуникаций. Нейроны, лишенные активной стимуляции, погибают. Это положение является важным для понимания механизма недоразвития функций центральной нервной системы у детей в ситуации сенсорной депривации, педагогической запущенности. Активный период созревания любой области мозга сопровождается гибелью большого числа нейронов, которые не оказались задействованными, востребованными (запрограммированная гибель клеток). Поэтому в мозге ребенка они даны как бы «с запасом», создают основу для формирования любых видов связей, которые имели место в видовом опыте. Сохранятся из них только те, которые необходимы для развития в конкретных условиях. К семи годам число нейронов уменьшается до уровня, свойственного взрослому человеку.
2. Дифференцировка нервных элементов коры головного мозга, созревание разных типов нейронов. Этот процесс наиболее активно протекает в конце эмбрионального, начале постнатального периода. У трехлетних детей клетки уже значительно дифференцированы, а у восьмилетних — мало отличаются от клеток взрослого человека. Раньше всего созревают пирамидные клетки, передающие афферентные и эфферентные импульсы, позже всего — вставочные нейроны, образующие локальные сети, обеспечивающие взаимодействие различных клеток.
3. Миелинизация (образование вокруг нервного волокна слоя миелина, величина которого прямо влияет на скорость проведения нервного импульса по волокну). Миелинизация является одним из главных критериев созревания. В ряде структур она начинается до рождения (с четвертого месяца беременности), в других — непосредственно перед рождением и в остальных — после рождения.
Для мозга ребенка в момент рождения характерны следующие особенности:
• незрелость коры при значительной сформированности подкорковых структур;
• слабо выраженная система горизонтальных и вертикальных связей внутри полушарий;
• относительная (по сравнению с мозгом взрослого) эквипотенциальность полушарий;
• незрелость мозолистого тела, являющегося основной комиссурой, связывающей полушария у взрослого человека.
Структурно-функциональная организация головного мозга новорожденного является незрелой и претерпевает значительные изменения вплоть до 18-летнего возраста. В результате окончательно формируются основные принципы функционирования мозга:
• ведущая роль коры в обеспечении психических функций;
• внутриполушарная специфичность и взаимодействие отделов внутри полушарий;
• асимметрия полушарий;
• межполушарное взаимодействие, обеспечиваемое в основном мозолистым телом.
Постепенно в ходе онтогенеза происходит ряд изменений структурно-функциональной организации головного мозга. Эти изменения приводят к усложнению функциональной организации мозга, которая принимает характеристики, свойственные центральной нервной системе (ЦНС) взрослого человека. Развитие ЦНС начинается с филогенетически более древних образований и идет снизу вверх: мозг — мозговой ствол — полушария головного мозга. Б. А. Архипов, А. В. Семенович рассматривают формирование мозговой организации психических процессов в онтогенезе в логике трехвекторной модели: от стволовых и подкорковых образований к коре головного мозга (снизу вверх), от правого полушария мозга к левому (справа налево), от задних отделов мозга к передним (сзади наперед). Завершающим этапом церебрального функционального онтогенеза является оформление нисходящих контролирующих и регулирующих влияний от передних (лобных) отделов левого полушария к субкортикальным.
Первый функциональный блок мозга включает в себя ретикулярную формацию ствола мозга, неспецифические структуры среднего мозга, его диэнцефальных отделов, лимбическую систему, медиобазальные отделы лобных и височных долей мозга. Функциональное значение первого блока в обеспечении психических функций состоит:
• в обеспечении общего активационного фона, на котором осуществляются все психические функции, поддержании общего тонуса ЦНС, необходимого для любой психической деятельности. Этот аспект имеет непосредственное отношение к процессам внимания — общего, неизбирательного, селективного, — а также сознания в целом, процессам памяти (в их модально-неспецифической форме);
• регуляции различных эмоциональных состояний, прежде всего элементарных (базальных) эмоций (страха, удовольствия, гнева и др.), а также мотивационных процессов, связанных с различными потребностями организма. Этот блок мозга воспринимает и перерабатывает разную интероцептивную информацию о внутренних состояниях организма и регулирует эти состояния с помощью нейрогуморальных, биохимических механизмов.
К моменту появления ребенка на свет структуры этого блока мозга уже практически полностью сформированы. Именно поэтому мозговые структуры первого блока очень чувствительны к неблагоприятным условиям перинатального и натального периодов развития ребенка. В классификации нейропсихологических синдромов отклоняющегося развития А. В. Семенович выделена группа синдромов дефицитарности, отражающая патологическое состояние структур первого функционального блока мозга. Синдромы дефицитарности представлены в классификации А. В. Семенович синдромом дефицитарности стволовых образований мозга и синдромом дефицитарности подкорковых ядер мозга.
Синдром функциональной дефицитарности стволовых образований мозга, формирующийся в перинатальном периоде развития ребенка проявляет себя, по данным А. В. Семенович:
• в наличии признаков неблагоприятного эмбрионального развития ребенка, неврологической симптоматике: лицевых асимметриях, пигментных пятнах, ангиомах, наличием мышечного гипер- или гипотонуса в различных отделах тела, обилием синкинезий, ригидных телесных установок;
• нарушении гормонального и иммунного статуса, биоритмов ребенка;
• нарушении самого базового уровня межполушарного взаимодействия. Стволовые образования мозга играют центральную роль в организации становления как латерализации мозговых полушарий, так и их парного взаимодействия: здесь закладываются сенсомоторные горизонтальные (конвергенция глаз, взаимодействие конечностей) и вертикальные (опто-оральные, орально-мануальные) однонаправленные и реципрокные взаимосвязи. Нарушения этого уровня межполушарного взаимодействия проявляется в глазодвигательных дисфункциях (неравномерность парного движения глаз, отсутствие конвергенции), трудностях реципрокных и одновременных движений левой и правой половины тела, синкинезиях;
• грубой патологии всех уровней и аспектов пространственных представлений;
• дефектах избирательности памяти вне зависимости от ее модальности;
• задержках речевого развития, связанных с поздним закреплением функциональной системы речи за левым полушарием: дефектах фонематического анализа и синтеза, аномии, аграмматизмах.
Основным патологическим радикалом в формировании данного синдрома является системная задержка и искажение цереброгенеза межполушарных структур.
В случае синдрома функциональной дефицитарности подкорковых образований мозга синдромообразующим фактором является характерная недостаточность фоновых компонентов психической деятельности: регуляции процессов активации, обеспечении общего активационного тонуса, поддержании общего тонуса ЦНС, необходимого для любой психической деятельности. Дети этой группы характеризуются:
• нарушениями деятельности вегетативной нервной системы: нарушениями аппетита, формулы сна, ритма физиологических отправлений, изменениями со стороны эндокринной системы, кожными проблемами, наличием хронических соматических заболеваний;
• снижением общей нейродинамики: выраженной эмоциональной лабильностью, повышенной утомляемостью и (или) возбудимостью, замедленностью включения в деятельность, трудностями концентрации и распределения внимания;
• нарушением мануального и орального кинестетического праксиса: излишеством, нерасчетливостью двигательных и жесто-мимических актов (гримасничанье, неожиданные вокализации и т. д.), микро- и макрографиями, симптомами дислалии, стертой дизартрии.
Как было указано выше, структуры первого функционального блока мозга завершают свое развитие к моменту появления ребенка на свет, соответственно, симптомы их дефицита могут быть зафиксированы в самом раннем возрасте ребенка. Диагностические приемы, традиционно используемые в неврологии детского возраста, инструментальные методы исследования зачастую оказываются недостаточно чувствительными к легким вариантам отклонений в развитии; описанные выше симптомы не оцениваются родителями как негативные признаки. Последствия нарушений внутриутробного развития ребенка или родовых сложностей обнаруживают себя значительно позже, когда структуры первого функционального блока
начинают быть «востребованы извне»: з определенной последовательности должны обнаружить себя произвольные движения, этапы развития речи и т. д.
Система вертикальных связей, обеспечивающая взаимодействие коры с подкорковыми структурами, наиболее интенсивно развивается в первые годы постнатального онтогенеза. Онтогенез операционального пласта психики, опосредуемого структурами II структурно-функционального блока мозга, обеспечивается в значительной мере нижележащим, субкортикальным уровнем. II блок — блок приема, переработки и хранения эк- стероцептивной информации — включает в себя основные анализаторные системы: зрительную, слуховую и кожно-кинестетическую. Работа этого блока обеспечивает модально-специфические процессы, а также сложные интегративные формы переработки экстероцептивной информации, необходимой для осуществления высших психических функций. Затылочная область коры является ядерной зоной зрительного анализатора. В первые 3—4 года жизни ребенка специализация зрительных полей невелика. В дальнейшем она нарастает и наиболее выражена к 6—7 годам. Это позволяет рассматривать возраст 6—7 лет как соответствующий сензитивному периоду в становлении системной организации зрительного восприятия и опознания целостного образа. Различные виды предметного гнозиса не вызывают затруднений к 4—5 годам; позднее всех формируется восприятие наложенных фигур Поппельрейтера (6 лет). Теменная область мозга обеспечивает (при специфическом вкладе каждой из ее частей) работу кожно-кинестетического анализатора, ее отделы связаны с разными видами кожной чувствительности, осязанием, мышечно-суставным чувством, тонкими предметными движениями, выступают базисом развития схемы собственного тела, артикуляций. Тактильно-кинестетический анализатор начинает функционировать еще в пренатальном периоде развития ребенка. Морфологическое оформление этих структур мозга начинается в период внутриутробного развития и достигает зрелости к двум (постцентральная область) и четырем (верхне-теменная область) годам, хотя увеличение размера клеток и ширины коры постепенно продолжается до 7 лет. Наиболее выраженные качественные и количественные изменения в структуре теменной области наблюдаются в 2 года и 7 лет, что является выражением возрастающей роли разных типов сложных движений и действий в жизни ребенка. В работах Т. П. Хризман рассмотрен процесс онтогенеза двигательных функций руки в единстве с ее сенсорными функциями. Отмечено, что лишь в 4,5—6 лет осязание отделяется от процесса употребления предмета и превращается в особый познавательный акт. Отмечается связь между тактильной и зрительной модальностями при идентификации объектов в раннем возрасте, что указывает на принципиальное единство зрительной и осязательной систем. В раннем детстве именно «рука учит глаз»: система ориентировок, соответствующая свойствам объекта, складывается у младших детей первоначально как система тактильно-двигательных ориентировочных реакций. Первоначально лишь ощупывающая рука может выяснить действительные особенности объекта, позже появляется движение руки без касания предмета, и, наконец, глаз, следовавший все время за рукой и аккумулировавший ее опыт, приобретает способность выполнять ориентировочную функцию уже самостоятельно. К 6,5—9,5 годам такое преобразование тактильно-кинестетической информации в зрительную является уже стабильным.
Е. Д. Хомская отмечает функциональную неоднородность, неравнозначность вкладов левого и правого полушарий в мозговую организацию высших психических функций у взрослых и детей. В трехвекторной модели становления корковой организации в онтогенезе, приведенной ниже, правому полушарию отводится ведущая роль в становлении межполушарного взаимодействия в онтогенезе. В современных отечественных и зарубежных работах в области детской нейропсихологии показано, что «любая функция зарождается в правом полушарии», т. е. отмечается прерогатива правого полушария в становлении корковой организации вообще. В работах, анализирующих нарушения высших психических функций при локальных поражениях мозга у взрослых, роль обеспечения функции пространственного восприятия отводится отделам, располагающимся на границе между затылочными, височными и постцентральными (теменными) областями ведущего полушария мозга, которые составляют зону перекрытия зрительного, слухового, вестибулярного и кожно-кинестетического анализаторов. Здесь позже всего наступает полная дифференцировка коры головного мозга. Значительные морфологические перестройки происходят в первые два года (ширина полей увеличивается в два раза) и к семи годам (в три раза). От 8 до 12 лет рост коры головного мозга в ширину в левом полушарии более интенсивен, чем в правом (в отдельных полях ускоренный рост идет до 10 лет, в других — до 11 лет), и после 13 лет не изменяется. Восприятие пространственных отношений и ориентация в пространстве, являясь одной из самых комплексных по своему составу форм отражения внешнего мира, основывается на зрительной ориентировке в предметах окружающего мира. Зрительная ориентировка в пространстве является лишь наиболее поздней и свернутой формой пространственного восприятия. На ранних этапах развития в состав пространственной ориентировки входит практическая деятельность ребенка, возможность которой формируется в конце первого года жизни одновременно с укреплением совместной работы зрительного, кинестетического и вестибулярного анализаторов. Дальнейшее развитие восприятия пространства идет в направлении литерализации восприятия и осознания схемы тела. Во внешнем пространстве начинает выделяться и ощущаться «левое» и «правое», «сверху» и «снизу». Ребенок начинает опираться на целую систему признаков, позволяющих ему ориентироваться в пространстве. Подобное развитие пространственного и сомато-пространственного ощущения и восприятия начинает испытывать заметное организующее влияние речи — появляются понятия «левого» и «правого» и т. д. В сфере пространственных представлений раньше всех созревают структурно-топологические и координатные факторы (6—7 лет), в то время как метрические представления и стратегия оптико-конструктивной деятельности — к 8 и 9 годам соответственно. В детской нейропсихологии эмпирическими данными подтверждена ведущая роль правого полушария головного мозга ребенка в актуализации всех видов пространственных представлений (соматогнозиса, метрических и структурно-топологических представлений, координатных и проекционных), что подтверждается фактом недостаточности всех форм пространственных представлений при синдроме функциональной несформированности правого полушария у детей. Дефекты метрических синтезов, структурно-топологический дефицит, связанный с изменением общей принципиальной схемы строения объекта, актуализируются и в процессе зрительного восприятия, и на следах памяти, и в рисунках детей. Пространственная недостаточность закономерно вредоносно сказывается на эффективности письма, счета и чтения в той их части, которая базируется на оптико-гностическом факторе.
В случае синдрома функциональной несформированности правого полушария у детей достаточно часты дефекты соматического и лицевого гнозиса, цветоразличения и дифференциации эмоций. Правое полушарие также связано с «непроизвольным, автоматизированным уровнем регуляции высших психических функций», А. В. Семенович обозначает эту функцию как «обеспечение психической деятельности защиты от «шума».
Решающее участие правого полушария в анализе и синтезе наглядно-образной информации подтверждается тенденцией привнесения побочных ассоциаций в продуктивную деятельность детей с функциональной не- сформированностью правого полушария.
Отмечая важность выделения в качестве прерогативной функции правого полушария в онтогенезе инициацию процессов межполушарного взаимодействия, необходимо подчеркнуть, что формирование парной работы полушарий мозга в онтогенезе проходит ряд ступеней. Традиционно выделяют три основных уровня организации межполушарного взаимодействия в онтогенезе:
1. На первом этапе (от внутриутробного периода до 2—3 лет) основополагающими являются транскортикальные связи стволового уровня — мозговые спайки гипоталамо-диэнцефальной области — и базальных ядер. Здесь закладывается базис для межполушарного обеспечения нейрофизиологических, нейрогуморальных, вегетативных и нейрохимических асимметрий, лежащих в основе соматического, аффективного и когнитивного статуса ребенка. Благодаря церебральным системам этого уровня организуются сенсо-моторные горизонтальные (например, конвергенция глаз и реципрокные взаимодействия конечностей) и вертикальные (например, опто-оральные и орально-мануальные) взаимосвязи.
Важнейшим этапом функциональной активности межполушарных связей субкортикального уровня является избирательная стволовая активация, возникающая в период адаптации ребенка к речи (2—3 года). Это является залогом и базой для закрепления устойчивых предпосылок к функциональной латерализации мозговых полушарий и формирования полушарных локусов контроля.
2. Период от 3 до 7—8 лет характеризуется выступающей на первый план активацией межгиппокампальыых комиссуральных систем. Важнейшая функция межгиппокампальных связей — межполушарная организация и стабилизация мнестических процессов. С 3 до 7—8 лет закрепляются и автоматизируются все основные межполушарные ассиметрии операционального уровня — уровня II структурно-функционального блока мозга. Формируется доминантность полушарий мозга по руке и речи, фиксируется право- или левополушарный локус контроля за актуализацией конкретного психологического фактора и межфакторных констелляций.
3. Завершающим в становлении межполушарных взаимодействий ребенка является этап приоритетного значения комплекса транскаллозальных связей, продолжающийся до 12—15 лет. Благодаря межполушарным взаимодействиям на этом уровне возможно закрепление функционального приоритета лобных отделов левого полушария, что позволяет ребенку выстраивать свои собственные программы поведения, ставить перед собой определенные цели, контролировать (корригировать) их в зависимости от постоянно изменяющихся условий в соответствии с требованиями социума. Данный уровень как наиболее молодой и поздно созревающий в соответствии с эволюционными законами является наиболее уязвимым. При любой девиации формирования нижележащих структур в силу системно-динамических механизмов данные высшие функциональные системы будут развиваться в условиях недостаточности.
Основным патологическим радикалом в случае синдрома функциональной несформированности межполушарных взаимодействий транскортикального уровня выступает функциональная дезинтеграция мозговых полушарий ребенка, которая в норме достигает своего оптимального статуса к 6 годам. Незначительная задержка в формировании межполушарных связей объективирует себя в зеркальности при восприятии, запоминании, написании букв и цифр, наличии системных реверсий. Анализ значительного по объему перцептивного поля осуществляется ребенком справа налево (например, при чтении, счете, интерпретации сюжетных картин). Наблюдается несформированность фонематическго слуха, что особенно ярко выражается на следах памяти и в письме; нестабильность номинативной функции речи.
Т. М. Марютина, Э. Г. Симерницкая указывают на значимость своевременного созревания в онтогенезе межсистемных мозговых связей для полноценной функциональной активности левой височной доли. Височная область коры головного мозга является образованием, сложным по структуре и функциональной организации. В ее состав входят отделы, являющиеся корковой ядерной зоной слухового анализатора, внеядерные отделы слуховой коры, а также образования нижних и базальных отделов, не имеющие отношения к функциям слухового анализа и синтеза. Слуховые рецепторы в слуховом анализаторе начинают функционировать сразу после рождения, к концу первого года жизни происходит усиленное образование условных рефлексов на речь. Функциональное развитие продолжается до 6—7 лет, обеспечивая образование тонких дифференцировок речевых раздражителей. Наиболее поздно из базовых факторов речевой деятельности
у ребенка созревает фонематический слух. При восприятии звуков речи из звукового потока выделяются сигнальные фонематические признаки, и дифференциация звуков речи происходит на основе выделения, усиления этих сигнальных признаков и отвлечения от несущественных, случайных признаков, не имеющих фонематического значения».
Процесс формирования восприятия речевых звуков и речевого слуха осуществляется при ближайшем участии артикуляторного аппарата и только в процессе активного артикуляторного опыта приобретает свой законченный характер (к 7 годам). На такое формирование речевого слуха, осуществляемое при участии артикуляций, уходят первые годы речевого развития ребенка. Лишь к концу дошкольного возраста речевой слух начинает осуществляться уже без видимого участия артикуляций. Средние отделы конвекситатной части левой височной доли представляют собой относительно новые формации коры головного мозга. С одной стороны — некоторая часть этих отделов имеет тесную связь с корковыми образованиями, относящимися к системе другого (зрительного) анализатора. С другой стороны — эти образования сохраняют связи с лимбической областью и базальными отделами височной коры, которые вместе с областью гиппокампа и миндалевидным телом имеют ближайшее отношение к регуляции тонуса коры и аффективных процессов. В неврологических и нейропсихологических исследованиях была продемонстрирована ведущая роль этих отделов в обеспечении запоминания информации, предъявляемой на слух. Объем слухо-речевой памяти (удержание всех шести эталонных слов после трех предъявлений) достаточен у детей уже в 5 лет; к 6 годам достигает зрелости фактор прочности хранения необходимого количества элементов, вне зависимости от ее модальности. Однако лишь к 7 годам достигает оптимального статуса избирательность мнестической деятельности. В слухо-речевой памяти вплоть до 7 лет даже четырехкратное предъявление не всегда приводит к полноценному удержанию порядка вербальных элементов, имеет место множество парафазий (замена эталонов словами, близкими по значению или звучанию). Отличительной чертой синдрома функциональной несформированности височных отделов левого полушария в детском возрасте являются изолированные трудности звукоразличения и, как следствие, понимания речи, воспринимаемой на слух. Помимо дефицита фонематического слуха, который вредоносно сказывается на успешности обучения любому учебному предмету, у данной группы детей наблюдаются дефекты избирательности слухо-речевой памяти в связи с обилием парафазий и новообразований.
Одновременно с процессом разрастания ядерных зон анализаторов происходит все большее надвижение их друг на друга с образованием «зон
перекрытия» корковых концов анализаторов (третичные поля коры). Формации лобной области созревают наиболее поздно. Значимые этапы микро- структурных изменений ансамблевой организации лобной области приходятся на 1 год, 3 года, 5—6, 9—10, 12—14, 18—20 лет. Кора лобной области головного мозга отчетливо распадается на три больших раздела, различных по своему строению, связям и функциям. А. Р. Лурия1, Е. Д. Хомская относят премоторные отделы лобной области к вторичным полям коркового конца двигательного анализатора. Полноценное функционирование этих участков коры головного мозга ребенка обеспечивает возможность перехода от одного элемента к другому при выполнении различных действий, основанных на реализации цепи последовательно сменяющих друг друга «шагов». Двигательное поле приобретает структуру, сходную со структурой взрослых в 2—4 года, а ассоциативное поле — к 7 годам. Диагностические пробы на различные виды кинетического праксиса доступны ребенку в 7 лет. В структуре лобной области выделяют префронтальные конвекситатные отделы и медиобазальные отделы. Префронтальные отделы принимают афферентные импульсы практически от всех важнейших разделов коры головного мозга, играют существенную роль в их переработке и передаче на систему двигательного анализатора. Медиобазальные отделы коры, тесно связанные с нижележащими образованиями ретикулярной формации и гипоталамической областью, принимают участие в регуляции состояний организма. Лобные доли объединяют информацию, поступающую через экстероцепторы, и информацию о внутренних состояниях организма, являясь аппаратом, позволяющим регулировать поведение организма на основе учета результата совершаемых им действий.
Основным патологическим фактором в случае синдрома функциональной несформированности лобных отделов мозга у детей является недостаточность произвольного внимания, речевой саморегуляции, программирования, целеполагания и контроля за протеканием психической деятельности. Префронтальные конвекситальные отделы играют решающую роль в обеспечении регуляторной функции речи и в целом произвольной регуляции деятельности. На ранних этапах развития ребенка его произвольное действие определяется теми требованиями, которые формулируются в требовании взрослого. В дальнейшем это «действие, разделенное между »
двумя людьми», становится действием, которое начинает регулироваться собственными актами ребенка: сначала — его перцепторной деятельностью, затем — его развернутой внешней речью и позднее — теми сокращенными замыслами и схемами, которые формулируются при участии его внутренней речи. Внутренняя речь принимает участие в переработке поступающей информации и формулировании цели действия и его общей схемы. Она участвует в процессе слежения за ходом действия и контроля его эффективности: помогает сличать выполняемое действие с исходным намерением, формулируя сигналы об их согласованности или рассогласованности, обеспечивая исправление допущенных ошибок. В произвольную регуляцию деятельности А. Р. Лурия включает: 1) постановку целей действий в соответствии с мотивами, потребностями, актуальными и прогнозируемыми задачами; 2) планирование (программирование) путей достижения цели с выбором оптимальных способов действия, определения их последовательности; 3) контроль за исполнением выбранной «программы». Дети с функциональной несформированностью лобных отделов головного мозга демонстрируют тенденцию к «персевераторному стилю деятельности», инертному стереотипному воспроизведению ранее заданной программы. Внедрение внешних опор, контроль со стороны взрослого, дробление заданной программы на последовательные подпрограммы существенно повышают продуктивность деятельности такого ребенка. Нейропснхологические исследования детей-дошкольников зафиксировали, что в возрасте 3—4 лет на первый план у детей данной группы выступает «псевдоаутичный фасад» и инертно-персевераторный стиль деятельности. В возрасте 6—7 лет, когда активно формируются электрофизиологические механизмы системной организации произвольного внимания, у таких детей наблюдаются элементы полевого поведения, повышенная отвлекаемость.
Предложенное А. В. Семенович деление нейропсихологических синдромов отклоняющегося развития детского возраста на «синдромы несформированности» и «синдромы дефицитарности» обосновано логикой формирования корковой организации в онтогенезе. Субкортикальные (подкорковые и стволовые) образования головного мозга завершают свое структурно-морфологическое развитие к концу первого года жизни ребенка, и начиная с этого возраста кх патологическое состояние целесообразнее обозначать как «дефицитарное». «Несформированность» же имеет место там, где продолжается морфогенез той или иной мозговой структуры. Классификация нейропсихологических синдромов отклоняющегося развития включает в себя шесть основных синдромов (у детей-правшей) и синдром атипии психического развития (у детей с наличием актуального и/или семейного левшества):
• функциональная дефицитарность стволовых образований мозга;
• функциональная дефицитарность подкорковых образований мозга;
• функциональная несформированность правого полушария мозга;
• функциональная несформированность межполушарных взаимодействий транскортикального уровня;
• функциональная несформированность левой височной области;
• функциональная несформированность лобных отделов мозга;
• атипия психического развития.
Выше, в соответствии с логикой формирования корковой организации в онтогенезе, нами были описаны шесть основных синдромов у детей-правшей. Атипия психического развития — наличие фактора левшества. Многочисленные нейробиологические, нейрофизиологические данные подтверждают, что церебральный онтогенез детей-левшей обладает специфическими чертами: не дифференцируются внутри- и межполушарные связи, они менее избирательны, выявляется отставание в развитии биоэлектрической ритмики мозга. Атипия психического развития актуализирует себя в том, что у детей-левшей существенно изменена нейропсихологическая схема онтогенеза.
Методика нейропсихологического исследования
В настоящее время нейропсихологический подход к анализу нарушений высших психических функций у взрослых и детей широко применяется в отечественных и зарубежных исследованиях.
Разработанный А. Р. Лурия метод качественного анализа позволяет не только выявлять нарушенные звенья психической деятельности, но и тот первичный радикал, который лежит в их основе. Нейропсихологическое исследование является шагом к тому, что Л. С. Выготский называл «квалификацией симптома». Теоретическую основу этого метода составляет представление о том, что все психические процессы имеют сложное многокомпонентное строение и опираются на работу многих мозговых структур, каждая из которых вносит свой специфический вклад в их протекание. Каждый симптом (недостаточность праксиса, гнозиса и др.) может иметь место при дисфункции различных отделов головного мозга, но в каждом из этих случаев он проявляется специфично: качественно отличаются особенности его проявления при задействованности других мозговых структур. Анализ работ, посвященных определению сферы приложения нейропсихологического метода исследования психической деятельности, позволяет
сделать вывод о том, что он может быть использован для решения таких задач, как:
1. Описание индивидуальных особенностей и диагностики состояния психических функций в норме и при различных вариантах отклоняющегося развития.
2. Определение дефицитарного (несформированного) блока мозга (по А. Р. Лурия), первичного дефекта и его системного влияния на другие психические функции, составляющие зону риска их выпадения (недоразвития) как в результате страдания данной функциональной системы, так и из-за нарушения (ослабления, недоразвития) ее связей с интактными функциональными системами.
3. Ранняя дифференциальная диагностика органических и психогенных нарушений психической деятельности у детей.
4. Определение причин и способов профилактики различных вариантов отклоняющегося развития.
5. Разработка на основе качественного анализа нарушенных и сохранных звеньев психической деятельности стратегии и прогноза реабилитационных или коррекционных мероприятий, а также методов профилактики развития и усугубления дефектов у детей.
6. Разработка и применение системы дифференцированных и индивидуализированных методов восстановительного или коррекционно-развивающего обучения, адекватных структуре психического дефекта, имеющегося у ребенка.
7. Оценка динамики состояния психических функций и эффективности различных видов направленного лечебного или коррекционного воздействия.
Центральными задачами, которые решает нейропсихологический метод применительно к детскому возрасту, являются задачи «выявления специфики (дефицитарности) психических функций на разных этапах онтогенеза и особенностей их компенсации, исследования динамики развития ВПФ, установления причин и разработки методов профилактики и коррекции школьной неуспеваемости».
Существует несколько вариантов комплексов диагностического обследования ребенка, основанных на нейропсихологическом подходе. Это диагностические схемы, предложенные А. В. Семенович, Ж. М. Глозман, Ю. В. Микадзе, Т. В. Ахутиной, Л. С. Цветковой и др.
Приведем вариант, предложенный Э. Г. Симернидкой для исследования психической деятельности детей преимущественно дошкольного и младшего школьного возраста. Удобство использования данной диагностической схемы обусловлено ее направленностью на экспресс-диагностику почти всех психических функций ребенка. Схема включает основные пробы и тесты, выявляющие нарушения функций праксиса, гнозиса, речи, памяти и мышления.
Высокая диагностическая эффективность предлагаемой схемы получила подтверждение при диспансерном обследовании детей, проведенном выездной бригадой Всероссийского центра совместно с Э. Г. Симернидкой.
Подготовка к исследованию. Беседа. Исследование проводится в отдельном, без отвлекающих внимание предметов, кабинете, за столом, ребенок находится напротив экспериментатора. Для исследования должны быть заготовлены специальные картинки и цветные карандаши для диагностики зрительного восприятия, предметы для диагностики тактильного восприятия, чистые листы бумаги, ручка. Подготовка к нейропсихологическому исследованию начинается с предварительной беседы. Во время беседы оцениваются характерологические особенности ребенка, контактность, адекватность поведения ситуации обследования, особенности артикуляции. Регистрируются видимые особенности физического развития, уровень активности, истощаемости внимания, наличие мышечных зажимов, тиков, навязчивых движений, наличие выраженных вегетативных реакций, аллергий и т. д. Вышеперечисленные патофеномены свидетельствуют о пре- патологическом состоянии подкорковых образований мозга и дают важную, с прогностической точки зрения, информацию.
На протяжении беседы и в течение всего периода обследования отмечается, насколько ребенок заинтересован в получении хороших результатов, склонен ли к упрощению программы, заданной извне, часто ли отвлекается и соскальзывает на упроченные формы реагирования, выслушивает ли до конца инструкцию, способен ли к проверке выполненного задания и т. д. Достаточность перечисленных параметров свидетельствует о функциональной активности лобных отделов мозга: уже в 5—7 лет имеются все необходимые предпосылки для их оптимального (в данных возрастных рамках) статуса.
Кроме того, отмечается, насколько хорошо ребенок принимает помощь при выполнении задания и какой ее вид явился наиболее эффективным.
Эффективность помощи в виде смысловых и речевых опор, эмоциональной стимуляции демонстрирует достаточные компенсаторные возможности мозга ребенка, в первую очередь, лобных систем.
После предварительной беседы ребенку предъявляется ряд заданий на выявление явных или стертых признаков левшества (Приложение 6). Определение доминантного полушария имеет огромное значение для дальнейшей оценки получаемой информации. Существенную роль в диагностике левшества играет опрос ребенка. К беседе присоединяется ряд известных проб, которые могут дать объективные данные о стертых признаках левшества и выявить парциальное левшество, о котором обследуемый сам не догадывается. Кроме того, во всех пробах, задействующих правую и левую руку, специально не оговаривается в инструкции, с какой руки надо начинать выполнение экспериментального задания. Спонтанная активность правой или левой руки в процессе выполнения задания так же, как и особенности непроизвольного жестикулирования, позволяют получить дополнительную информацию о латеральных предпочтениях.
Процедура исследования. Исследование проводится по прилагаемой схеме (Приложение 7). Все наблюдения в процессе проведения проб заносятся в протокол (Приложение 8). Предъявление заданий ведется по списку проб, представленных в таблице 1, где дается перечень исследуемых психических функций, номера относящихся к каждой из них проб, а также краткие инструкции по их применению. В случае неправильного выполнения задания инструкция приводится еще раз, при повторной ошибке задание предъявляется в игровой форме. Время, затраченное на обследование одного ребенка, занимает от 60 до 90 минут.
Схема исследования включает 59 проб, которые объединены в 10 групп в соответствии с исследуемой функцией.

Схема адаптированного нейропсихологического исследования младших школьников

Протокол процедуры нейропсихологического исследования

Протокол нейропсихологического исследования

Дата исследования _______________
Ф.И.О. ребенка______________________
Число, месяц, год рождения________________

Исследование латеральных предпочтений

Источник: Психологическая диагностика отклонений в развитии у детей : пособие для педагогов-психологов учреждений образования, реализующих образовательные программы специального образования на уровне общего среднего образования / Е. С. Слепович [и др.] ; под ред. Е. С. Слепович, А. М. Полякова. — Минск : Национальный институт образования, 2020. — 144 с.