Ваш психолог. Работа психолога в школе.

Ранний и дошкольный возраст. Длительное и раннее нарушение коммуникативной ситуации развития ребенка становится условием возникновения детской психической травмы. Современные исследования рассматривают роль позитивной эмоциональной связи с матерью как основу гармоничных субъект-субъектных отношений. Основополагающим компонентом таких отношений между матерью и ребенком становятся безусловность, базовое доверие и чувство безопасности. Интерактивная модель личностно-ориентированного общения в семье способствует психическому развитию, а социальное поведение родителей, их воспитательные установки влияют на освоение детьми широкой коммуникативной сферы отношений с окружающими.

В общении с ребенком родители могут либо достичь самореализации в процессе воспитания, либо стать «ранеными и опустошенными» [Шутс, 1993, с. 167]. Они играют детерминирующую роль в развитии гармоничных внутрисемейных отношений. В семьях с высоким коммуникативным статусом у детей возникает привязанность защищенного типа [Зауш-Гордон, 2004], способствующая их будущей социализации. Опираясь на собственные эмпирические исследования, Джон Боулби [Боулби, 2003] дополняет представление о коммуникативной ситуации, в которой находится ребенок с момента своего рождения. Он предлагает идею интерактивного взаимодействия (social interaction), которое позволяет приобретать социальный опыт.
Общение в семье представляется в виде определенной «рабочей модели», на основе которой происходит взаимодействие ребенка с разными людьми [Ослон и др., 2001]. Эта модель является интерактивной (Я - Другой) и подразумевает соблюдение определенных, постоянно повторяющихся в различных ситуациях взаимодействия образцов поведения с близкими взрослыми. Нестабильность в отношениях с родителями создает крайне неблагоприятные условия для эмоционального развития ребенка. У таких детей оказывается несформированным чувство базового доверия к миру, в результате чего мир переживается ими как непредсказуемый, опасный и ненадежный. Такому ребенку трудно устанавливать межличностные отношения с людьми, что впоследствии окажет влияние и на создание собственной полноценной семьи [Ослон и др., 2001].
У взрослого человека высвобождение травматических воспоминаний детства происходит зачастую в виде интрузии, которая сопровождается неконтролируемыми переживаниями, флешбэками - разрозненными и обрывочными картинками по типу фрагментов воспоминаний.
Психотравматологи приходят к выводу, что прорабатывать интрузию требуется в режиме высоко экологичного вмешательства, потому что в ином случае пострадавший может длительно задерживать переработку своего травматического опыта. Воспроизведение в памяти каких-то определенных событий из детства нужно не для переживания, а для правильного перепроживания и встраивания их в собственные новые представления, в новый чувственный опыт о том, что с человеком когда-то произошло. Анализ воспоминаний помогает определить центральную травматическую ситуационную тему, что очень важно для результативной помощи (рис. 1).

ИНТРУЗИОННАЯ МОДЕЛЬ

ЦЕНТРАЛЬНАЯТРАВМАТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИОННАЯ ТЕМА (ЦТСТ)
[капсула травмы]

НЕГАТИВНЫЕ ПАТТЕРНЫ ПСИХИЧЕСКОГО СОСТОЯНИЯ
[актуальные страхи и мысли о себе]

СОДЕРЖАНИЕ ИНТРУЗИИ
[анализ воспоминаний]

ИНТРУЗИЯ

Рис. 1. Интрузия и выявление центральной травматической ситуационной темы

На рис. 2 в качестве примера приведена конкретная интрузионная модель, составленная для женщины 32 лет, которая страдала психической травмой развития и травмой привязанности. Здесь наглядно показано, что пренебрежение матери, проявленное к ребенку в детстве, приводит далее, во взрослой жизни, к боязни одиночества, непринятию мнения окружающих, трудностям при взаимодействии с людьми.

Рис. 2. Интрузионная модель

Взаимоотношения ребенка с родителями становятся основой для формирования навыков самоконтроля социального поведения. Взрослые направляют активность детей. Вначале дети учатся ориентироваться в применяемых родителями средствах невербальной коммуникации, стремятся освоить избирательную адресацию экспрессивно-мимических и двигательных реакций (визуальный и тактильный контакты, улыбка). Эмоциональное участие родителей в ситуациях непосредственного общения со своим ребенком развивает у него чувство безопасности. «Он должен быть уверен, что возобновит контакт с матерью по первому своему требованию. При отсутствии этих условий он может стать (или остаться) слишком зависим от матери (mummish) или у него проявятся другие нарушения поведения» [Боулби, 2003, с. 228].
Положительный коммуникативный опыт в дальнейшем влияет на возникновение устойчивых интересов, способствует личностной самореализации ребенка. Получены эмпирические факты, которые свидетельствуют о том, что у детей в процессе общения со сверстниками того же пола могут чаще возникать затруднения, если им свойственна односторонняя связь с родителем другого пола [Захаров, 1993]. «При удачно сложившейся семейной жизни формируются положительные черты характера у ребенка» [Фрейд и др., 1997, с. 210].
Для установления эмоционального контакта особое значение, в частности, будут иметь средства невербального общения, его паралингвистический компонент: характеристики голоса, интонация [Бурменская, 2003]. В качестве основного условия психического развития ребенка выделяется доброжелательное общение, «а не повседневный уход» за ним [Боулби, 2003, с. 354].
Полноценная эмоциональная связь с матерью является одним из наиболее важных условий психического развития. Она представляет собой первый групповой феномен в системе формирующихся межличностных отношений ребенка со взрослыми и сверстниками.
Значимый показатель материнского поведения - частый и длительный физический контакт с ребенком [Ainsworth et al., 1954]. Мать, как самый близкий человек, способна проявлять чувство подлинной эмпатии. Она умеет выбирать время для общения в соответствии с ритмами активности ребенка; обеспечивает «упорядоченность окружающей ребенка обстановки, благодаря которой он может улавливать результаты своих собственных действий» [Боулби, 2003, с. 385].
Одним из наиболее существенных компонентов полноценной связи ребенка с матерью считается степень ее надежности (security). Присутствие самого значимого человека способствует возникновению чувства уверенности при исследовании незнакомой обстановки, снижает ситуативную тревожность при появлении рядом новых, незнакомых людей. Мэри Эйнсворт отмечает, что пассивность ребенка, отрицательные переживания являются следствием нарушения интерактивного общения с матерью [Ainsworth et al., 1954]. Ее временное отсутствие будет вызывать чувство растерянности, одиночества. Действия ребенка становятся хаотичными, он ожидает помощи и поддержки. Длительное ограничение в вербальной и невербальной коммуникации приводит к тому, что при возвращении матери ребенок «не приветствует ее» [Боулби, 2003, с. 377].
В психологии хорошо известны исследования, направленные на создание теории субъектно-субъектных отношений [Ainsworth et al., 1954; Spits, 1957; Zazzo, 1983]. Для нее характерна идея центрированности родителей на развитии ребенка. В этом случае между всеми членами семьи устанавливается постоянное взаимодействие. Матери много разговаривают с детьми, стараются выслушивать их рассуждения о происходящих событиях, используют открытые жесты и позы, инициируют в общении с ними телесный контакт. Отцы в своих воспитательных воздействиях ориентированы на достижение эффекта социальной желательности: ребенок должен демонстрировать нормативное поведение и самостоятельно осваивать коммуникативную сферу отношений с людьми. Родитель в данном случае берет на себя выполнение контролирующей и регулирующей функции в общении.
Различия субъективных установок в воспитании у обоих родителей не мешают возникновению внутри семьи особых коммуникативных условий, способствующих формированию предпосылок для будущей самореализации личности ребенка. В контексте детско-родительских отношений ребенок достигает развития независимости. Он учится выбирать, принимать решения, соглашаться или отказываться от взаимодействия. Родители играют роль помощников и экспертов. По просьбе ребенка они проявляют готовность отвечать на любые вопросы, объяснять поступки людей в различных коммуникативных ситуациях. Одобрение и принятие, помогающее поведение взрослых во многом определяют характер общения детей с окружающими людьми.
На формирование межличностных отношений ребенка с окружающими людьми влияет компетентность в общении родителей, особенно матери. Эмоциональный контакт устанавливается ею на основе безусловного принятия ребенка при отсутствии оценочных действий и актуализации социальных стереотипов. Поддерживая прочные эмоционально-положительные отношения с ребенком, она создает необходимые условия для его будущей самореализации.
Женщины с преобладанием субъектной ориентации в отношениях с ребенком с детства имеют конъюнктивные межличностные отношения со своими родителями. У них сложилась полноценная эмоциональная связь с матерью. В общении с отцом и другими близкими родственниками они стараются проявлять заботу друг о друге. Такие матери в процессе ухода за своим ребенком отдают предпочтение «легкому воспитанию» [Мещерякова, 2000] с сохранением субъектсубъектных отношений. Они отличаются эмоциональным поведением, стремлением к сопереживанию, отзывчивостью на инициативы ребенка, много разговаривают с ним, часто используя ласковые слова, в совместных действиях стремятся поощрять ребенка за различные достижения.
Женщины, которым свойственна объектная ориентация на ребенка, придерживаются строгих правил в его воспитании. В детстве у них самих отмечалось отсутствие устойчивой эмоциональной связи и постоянной коммуникации с матерью, что часто сочеталось с авторитарным отношением к ним отца. Опыт дизъюнктивных отношений с родителями они проецируют на общение с членами своей собственной семьи. Для них характерно игнорирование проявлений детской инициативы. Отличаясь склонностью к запретам и порицаниям, такие матери не стремятся хвалить ребенка за самостоятельность, высказывать свое одобрение.
Следствием субъектного материнского отношения к ребенку являются высокие возрастные показатели развития общения. Эти дети отличаются эмоциональностью в поведении, открытым и доброжелательным отношением к разным людям. В онтогенезе у них раньше начинают формироваться навыки вербальной коммуникации, успешнее развивается интерактивная сторона общения: умение сотрудничать со взрослыми и договариваться о правилах игры со сверстниками. У них выражена привязанность к матери, воспринимаемой ими как равноправный партнер в общении, к которому можно обратиться за советом и поддержкой в трудных ситуациях.
В современных исследованиях социальное поведение матери рассматривается в качестве важного условия коммуникативного развития ребенка [Филиппова, 2001]. Значимыми являются ее личностные качества, необходимые для создания оптимальных условий семейного воспитания, которые выражаются в отношении к ребенку как к субъекту общения, в поощрении его исследовательской активности. «Дети предпочитают взрослых, которые не просто ухаживают за ними, а проявляют направленность на эмоциональное взаимо действие - привлекают внимание, ласково разговаривают, улыбаются, играют» [Боулби, 2003, с. 17]. Материнская любовь характеризуется своей безусловностью, которая возникает уже в пренатальный период. Негативный аспект отцовских чувств связан с тем, что его расположения добьется скорее послушный ребенок. Подлинное материнское отношение не приходится завоевывать никак и ничем: оно либо есть, либо его нет [Самоукина, 2000]. В этом заключается своеобразие коммуникативной ситуации развития ребенка: если мать не проявляет к ребенку свою безусловную любовь, «здоровыми» способами заставляя его развиваться, и он не сможет добиться ее глубокого чувства, то в результате процесс личностного становления может сопровождаться невротическими проявлениями, снижением стрессоустойчивости, инфантилизацией, недостатками самооценки.
Изучение специфики родительских отношений включает в себя анализ двойственности и противоречивости позиции близких - матери и отца - по отношению к ребенку [Смирнова и др., 2000]. С одной стороны, главной характеристикой их межличностного общения является любовь, которая определяет доверие к ребенку, радость и удовольствие от взаимного присутствия, стремление к его безопасности, отношение к нему как формирующейся личности. С другой стороны, родительскому отношению должны быть свойственны требовательность и контроль. Благодаря родителям ребенок познает социальную реальность. Он постепенно становится носителем общественных норм и правил, а его действия оценивают взрослые, которые актуализируют в воспитании свои личные установки, сформировавшиеся в процессе их жизни.
В межличностных отношениях отчетливо проявляется потребность ребенка в признании. Он старается привлечь к себе внимание, своим поведением провоцирует ответные реакции взрослых. Можно интерпретировать это как наличие эгоцентризма [Пиаже, 1997а, 1997б], развитие Я-концепции [Бернс, 1986] или самоутверждение [Захаров, 1993]. В любом случае доминирующим является личностный мотив - самореализация ребенка при поддержке взрослых, понимающих и учитывающих его индивидуальные особенности.
Развитие внутрисемейных отношений происходит в соответствии с коммуникативными установками родителей и приобретает личностный или предметный характер [Смирнова и др., 2000]. Личностное начало родительского отношения к ребенку проявляется в его безусловном принятии. В воспитании детей оно выражается в сочувствии, отсутствии конкретных ожиданий, в безоценочном отношении, желании помогать. Внутриличностные отношения подразумевают наличие феномена безусловного принятия ребенка. Преобладание предметного начала в общении предполагает реализацию системы требований родителей к ребенку, их субъективно оценочную позицию. Стратегия поведения взрослых направлена на совместное воспитание определенных личностных качеств сына или дочери. В этом случае коммуникативная ситуация в семье должна способствовать правильному усвоению социальных ценностей и норм, а опыт общения - создавать условия для развития критичности, которая позволит ребенку понять, что является социально одобряемым или неприемлемым способом налаживания межличностных отношений со взрослыми людьми и сверстниками.
Коммуникативный опыт, полученный в детстве, оказывает влияние на способы взаимодействия с окружающими людьми в процессе социализации. В них проявляются многие особенности внутрисемейных отношений. Все последующие взаимоотношения ребенка в группе детей опосредованы опытом взаимодействия с родителями, выполняющими первостепенную социальную функцию на ранних этапах онтогенеза.
Существует прямая зависимость между благополучием во взаимоотношениях матери и ребенка и более прочным контактом с другими взрослыми людьми [Искольдский, 1985]. Ребенок будет проявлять склонность к подавлению социальных мотивов, если среди членов семьи не встречает одобрения и поддержки. Он может быть окружен как недостаточным, так и чрезмерным вниманием, но межличностные отношения с членами семьи при этом формируются неполноценно. Показателями наличия проблем в коммуникативном развитии являются излишняя пассивность и суетливость, эмоциональная лабильность.
Таким образом, правильная внутрисемейная коммуникация основана на удовлетворении взрослыми формирующихся потребностей ребенка в безопасности и любви [Захаров, 1993]. Она является необходимой фазой в нормальном психическом развитии ребенка, в формировании его личности, для чего требуется постоянное и продолжительное общение с родителями. От родительского отношения к собственному ребенку зависят особенности его социального развития. Коммуникативным эталоном в отношениях с другими людьми становится эмоциональный контакт с матерью.
Концепт «общение» у ребенка связан с активностью и уверенностью в себе, которые возникают благодаря коммуникативным усилиям матери. Большинство детей, привязанных к ней в первые годы жизни, в дальнейшем начинают отличаться от сверстников достаточной самостоятельностью и независимостью в действиях и поступках. Такая форма отношений матери с ребенком проявляется не сразу, а постепенно, в процессе непосредственного взаимодействия друг с другом в семье, где ребенок изучает собственные коммуникативные возможности. Родители создают модель правильных социальных отношений, которая окажется востребованной в процессе социализации ребенка и определит успешность его общдетско-роения с самыми разными людьми.
По мере взросления связь ребенка с членами семьи существенно ослабевает. Рядом с ним могут появиться другие взрослые, которые будут значить не меньше, чем родители. Эту картину, как правило, дополняет сексуально окрашенное тяготение к сверстнице (или сверстнику). В результате индивидуальные различия, и так весьма значительные, становятся еще заметнее. Одни подростки полностью отделяют себя от близких им людей, другие сохраняют тесную связь с ними и не могут или не хотят адресовать ее другим людям, большинство подростков занимают промежуточное положение между этими крайностями. Они испытывают сильную зависимость от общения с родителями, но социальной доминантой оказывается установление межличностных отношений со сверстниками.
Психологические исследования показали, что взаимоотношения матери и ребенка на начальном этапе играют самую важную роль в дальнейшей его самореализации. Мать выступает инициатором формирования первоначального психологического «проекта», в соответствии с которым налаживается межличностное общение в семье. Осознанно или неосознанно она опирается на свои представления о коммуникации. Таким образом, в процессе каждодневного ухода за ребенком мать «надевает» на него сшитую заранее, еще до его рождения, «психологическую рубашку» [Самоукина, 2000]. Такая передача «проекта» может быть выражена матерью позитивным или негативным способом, создающим социальную атмосферу, в которой живет и развивается ребенок.
Положительное мнение матери о ребенке, которое от него не скрывается, позволяет ребенку приобретать чувство уверенности в себе и впоследствии служит основой для его самоутверждения. Постоянное недовольство и замечания создают психологические предпосылки для возникновения закомплексованности, на фоне которой развивается состояние тревожности, сниженного жизненного тонуса, склонность к депрессиям.
Важным моментом во внутрисемейных отношениях является свобода ребенка, которая предлагается ему матерью. У него постепенно развивается умение быть «самим собой». Ограничения и запреты затрудняют развитие самоконтроля у ребенка. В первые годы жизни у него формируется представление о себе как о человеке, способном или неспособном к самозащите, самореализации.
Серьезные психологические проблемы возникают при неоднозначном и противоречивом поведении матери. В высказываниях, обращенных к ребенку, она может выражать к нему положительное отношение, а в своих действиях и поступках - отрицательное. Такое общение свидетельствует о неустойчивости положительных взаимоотношений между членами семьи и обусловливает значительное замедление личностного развития ребенка.
Могут наблюдаться нарушения в возникновении и развитии внутреннего образа Я, а также в формировании отношения к самому себе. Пытаясь внутренне построить свой позитивный портрет и не получая поддержки со стороны матери как человека, наиболее значимого в этот период жизни, ребенок начинает сомневаться в своих действиях и останавливается, так и не сформировав основу для самореализации. Противоречивые внутрисемейные отношения особенно отражаются на развитии личности ребенка, на формировании его Я-концепции, что обусловливает отсутствие отклика с его стороны на любые внешние воздействия.
У нечувствительных и отвергающих матерей вырастают избегающие общения и неуверенные в себе дети, которые и в последующей жизни не могут обрести чувство уверенности и безопасности [Смирнова, 1999]. У матерей с непоследовательным и непредсказуемым типом реагирования дети испытывают
неустойчивое, напряженное отношение к людям. У чувствительных и заботливых матерей вырастают дети, уверенные в себе, с чувством собственной безопасности, благодаря чему они имеют преимущества при реализации своего потенциала. Чувствительным родителям удается развить положительные черты личности. «Уверенные дети» чаще обращаются к родителям за советами и помощью, что в сочетании с безопасной средой оказывает положительное влияние на развитие саморегуляции. Общение с матерью, участие в организуемых ею играх способствует усвоению ребенком различных социальных ролей, улучшает процесс его самоидентификации [Мухамедрахи-мов, 1998]. Одновременно с этим он приобретает навыки эмоциональной регуляции.
Таким образом, возникший в раннем детстве тип взаимодействия матери с ребенком определяет дальнейшее развитие всех его коммуникативных и эмоциональных возможностей.
Джон Боулби соглашается с Леоном Ярроу [Yarrow, 1963], который на основании проведенного исследования установил, что «способность младенца справляться с фрустрацией и стрессом весьма высоко коррелировала со следующими характеристиками материнского поведения: общим показателем частоты и продолжительности
физического контакта, получаемого ребенком от матери; степенью адаптированности того положения, в котором мать держала ребенка на руках, к его особенностям и ритмам; эффективностью методов, применяемых ею, чтобы успокоить ребенка; активностью стимуляции и возбуждения ребенка со стороны матери реагировать на общение, выражать свои потребности или продвигаться в своем развитии; степенью соответствия материалов, предоставляемых ребенку, и опыта действия с ними индивидуальным возможностям ребенка; частотой и силой выражения положительных чувств к нему со стороны матери, отца и других людей» [Боулби, 2003, с. 384]. Каждый из этих показателей материнского поведения положительно сочетается со способностью ребенка справляться со стрессом. Все эти характеристики материнского поведения также имеют соотношение с инициативностью общения у различных детей.
Необходимым условием сохранения психического здоровья детей в младенчестве и раннем возрасте является наличие эмоционально теплых, устойчивых и продолжительных отношений с матерью - таких, которые обоим доставляют чувство радости, приносят удовлетворение, в результате чего «между матерью и ребенком устанавливаются активные, дружелюбные отношения и формируется надежная привязанность» [Боулби, 2003, с. 385].
О собственных возможностях ребенок узнает через общение с матерью, тем самым приобретая коммуникативную компетентность [Поляков и др., 2000]. Умение оценить уникальность личности своего ребенка, развивать в нем положительные качества способствует гармонизации его межличностных отношений с другими людьми [Грибанова, 1994].
Таким образом, психологические исследования показывают, что коммуникативная ситуация, складывающаяся в семье, и прежде всего в отношениях с матерью, является предпосылкой самореализации ребенка в общении. Дети не в состоянии полноценно познавать окружающий мир и достигать духовного роста, если их отношения с родителями ненадежны, дезорганизованы, непостоянны, бессердечны или пренебрежительны.
Дети с самого начала вынуждены проникаться мыслями и чувствами взрослых, чтобы удовлетворить свою потребность в их присутствии, защите и ориентирующих указаниях. Невозможность рассчитывать на доступность общения и доброжелательность обусловливает возникновение невротического фона во взаимоотношениях с самыми близкими людьми. Из опыта практической работы психотерапевтов известны случаи поведения озлобленных, покинутых матерей, которые вследствие своего психического расстройства не могли обеспечить ребенку утешительного контакта или подобрать нужные слова, усугубляя своим поведением его нестабильное состояние. Такие матери склонны расстраивать своих детей; пугать их своими страхами (непонятными ребенку); насмехаться, обращаться с ними как с мнимыми взрослыми; хотят утвердиться за их счет; сексуально завораживают шепотом; не обращают на детей внимания после разлуки и систематически проявляют другие многочисленные признаки пренебрежения.
Такое поведение матерей постепенно порождает страх, длительное напряжение и смятение. В результате этого нарушаются субъектсубъектные отношения. Такой опыт имеет травмирующий характер и влияет на все последующее развитие ребенка [Fogt, 2007, 2012]. Создается парадоксальная ситуация: ребенок лишен необходимого внимания тех людей, которые плохо к нему относятся. Так возникает «тема сближения и бегства», которая оказывает длительное травмирующее влияние и определяет жизнь настолько, что передается следующему поколению при общении со своими детьми.
Таким образом, негативный опыт межличностных отношений в раннем и дошкольном возрасте содержит травматический потенциал для последующего психического развития детей. С естественными и природными катастрофами справиться значительно легче, чем с потрясениями, вызванными разрушением доверия к самым дорогим людям. Решающее и длительное негативное влияние на эмоциональное и физическое развитие ребенка оказывают все виды насилия, включая сексуальное, пренебрежение заботой о ребенке, чрезмерная власть родителей и продолжительная разлука. Нельзя недооценивать и тяжелые (или частые) собственные или семейные заболевания, смерть духовно близкого человека. Психотерапевты могут обнаруживать в анамнезе весьма жестокое отношение к ребенку. При этом часто случается, что сам ребенок не может больше получить эмоционального доступа к своей истории или вообразить себе крайнюю важность предоставленных им сведений.
Специалисты проявляют особую терапевтическую бдительность в отношении сведений, потенциально несущих информацию о травме. Иногда вопрос заключается в том, насколько ищущий на данный момент помощи человек способен когда-нибудь вести достойную личную жизнь и стать полноценным субъектом общественных отношений [Файн и др., 2003]. Психические травмы могут не только сопровождать ребенка, проявляясь в психопатологических реакциях на протяжении всей его жизни, но и существенно способствовать преступности, милитаризму, терроризму и варварским идеологиям воспитания, которые ведут к тому, что травмы передаются от поколения к поколению. Например, некомпетентность матерей в отношении своего взаимодействия с ребенком и травмоопасная модель их поведения часто вполне объяснимы наличием их собственных психотравм.
Перед психотерапевтами стоит задача применить уже сформулированный М.Д. Эйнсвортом и соавторами [Ainsworth et al., 1954] концепт материнской чуткости при оказании помощи в преодолении социально-психологических последствий психотравм. В этом смысле создание надежной, поддерживающей связи становится центральным направлением терапевтического вмешательства, создающего условия для гибкого и индивидуального развития ребенка.
Младший школьный и подростковый возраст. Как уже отмечалось, общение с детьми и социальное поведение родителей оказывается ведущим фактором в социализации ребенка. Отношение к детям со стороны близких взрослых впоследствии определяет характер их межличностного взаимодействия со сверстниками. Стиль общения, коммуникативные стратегии зависят от особенностей родительского воспитания, начиная с ранних этапов онтогенеза [Смирнова и др., 2008]. Взрослея, подростки начинают принимать в этом процессе активное участие и привносят качественные изменения в условия воспитания.
Возникает своеобразный эффект обратной связи: особенности взаимоотношений между детьми и родителями формируются в процессе их развития и определяют эти возможности развития. Особенности навыков общения определяются взаимоотношениями членов семьи, ее структурой в целом, внешними влияниями на семью и возможностями преодоления жизненных проблем.
Психологическая наука обладает данными о различных психологических параметрах семьи, которые являются детерминантами индивидуального развития детей, обусловливают формирование их личностных качеств и общения [Бодалев, 2002; Божович, 2009]. Коммуникативный статус ребенка зависит от социально-психологического потенциала семьи (ее структуры, образовательно-культурного уровня родителей, социально-бытовых условий жизни, психологического микроклимата, распределения функциональных обязанностей между членами семьи).
Трудности, вызванные воспитанием ребенка, в одних семьях оказывают мо би лизирующее, сплачивающее воздействие, а в других, наоборот, ослабляют семью, ведут к нарастанию противоречий [Маневский, 2008; подробнее см. Защиринская, 2008].
Введенное Л. С. Выготским понятие «социальная ситуация развития» означает, что воздействие на ребенка окружающей среды определяется не только своеобразием этой среды, но и индивидуальными особенностями ребенка, теми переживаниями, которые у него возникают [Выготский, 1983, с. 116]. В частности, под влиянием чрезвычайно низких оценок со стороны родителей ребенок начинает осознавать свою малоценность. При этом возникает целый ряд субъективных установок, которые впоследствии способны вызывать внутриличностные и межличностные конфликты в общении [Выготский, 1956].
Дети у «лояльных» родителей открыты и общительны. У них адекватная самооценка, доверительные и дружеские отношения с родителями. К «отстраняющимся» родителям дети проявляют негативные чувства, они враждебно настроены, необщительны, характеризуются повышенной конфликтностью и закрытостью. Но симптомы отчуждения появляются только в присутствии родителей и исчезают с их уходом. Отчуждение определяется как утрата ребенком чувства своей субъектности и значимости в общении с родителями [Петровский и др., 2001]. Чаще всего эмоциональное отвержение возникает, когда ребенок не оправдывает ожиданий родителей. У ребенка это проявляется в повышенном уровне тревожности, в педагогической запущенности, в отставании в психическом развитии [Мастюкова и др., 2003; Петровский и др., 2001; Петрова и др., 2002].
Во многих случаях ошибки в воспитании, допущенные родителями неосознанно, вызывают искажения в формировании характера или закрепляют врожденные психические нарушения ребенка. Общим результатом нарушений внутрисемейной коммуникации становится недостаток социальной компетентности [Смирнова и др., 2008].
Преобладание в действиях родителей воспитательной доминанты при взаимодействии с ребенком предполагает достаточно жесткую стратегию поведения, направленную на формирование ценных, по их мнению, качеств ребенка. Благодаря этому дети лучше усваивают социальные ценности и нормы, проявляют критичность: понимают, что является социально одобряемым либо неприемлемым способом в становлении межличностных отношений со взрослыми и сверстниками [Смирнова и др., 2000].

Рис. 3. Стили общения у нормально развивающихся школьников

Таким образом, на развитие общения оказывает влияние коммуникативный опыт ребенка в детстве. Взаимоотношения ребенка в группе сверстников опосредованы взаимодействием с людьми, играющими важнейшую роль в ранний период его жизни, - родителями. При удачно сложившейся семейной жизни у ребенка формируются положительные характеристики общения. Однако в современных условиях при воспитании детей распространенным психосоциальным явлением становится двойственность и противоречивость позиции родителей по отношению к собственному ребенку [Смирнова и др., 2000].
Как уже говорилось ранее, стили общения формируются в процессе внутрисемейного воспитания и продолжают развиваться благодаря постоянным контактам со сверстниками. Обратимся к исследованию, в котором изучались стили общения у нормально развивающихся школьников (рис. 3). В исследовании приняли участие 546 человек.
С помощью кластерного анализа были выявлены четыре стиля общения учащихся. Первый график (кластер 1 на рис. 3) был назван реактивным стилем. У детей с таким стилем крайне низкий самоконтроль в общении и достаточно высокие когнитивные способности. Обращает на себя внимание также некоторое повышение значений изучаемых показателей по факторам «Нонконформизм», «Конформность в формальных ситуациях общения» и «Регуляция личностного доминирования в общении».
Несколько ниже оказалась выраженность потребности в «Принятии социальной изоляции», что означает повышенное стремление получать внимательное отношение со стороны сверстников. Также характерными оказались сниженные показатели социоцентризма.
Следовательно, по отношению к реактивному стилю можно увидеть несколько большую приближенность к нормативным показателям социальной адаптации за счет сохранения хороших способностей в регуляции личностного доминирования и умения контролировать себя в формальных ситуациях общения.
Данный стиль отличается сформированными навыками регуляции своего поведения и признаками социальной адаптации. Такие дети могут иметь собственное мнение по различным поводам, то есть отличаются индивидуальными, нонконформистскими тенденциями. Однако при наличии реактивности сохраняются достаточные компенсаторные возможности в социальном развитии за счет способностей в саморегуляции.
Второй профиль (кластер 2 на рис. 3) получил название адаптивный стиль общения. Здесь также наблюдается характерное снижение регуляции личностного доминирования в общении, отсутствие тенденции в осознании своей агрессии, необходимости ее контроля. Исследование позволяет отметить достаточно высокий показатель комфортности в формальных ситуациях общения. Однако на уровне эмоционально-потребностного и когнитивного блоков наблюдаются некоторые отличия. Во-первых, данный стиль имеет самые высокие когнитивные способности в общении и даже выше, чем при реактивном стиле, что, видимо, позволяет подросткам адаптироваться в социальной среде. В частности, это позволяет иметь достаточно нонконформистскую позицию в группе, отстаивать свои требования, отличные от группы, при этом сохраняя высокий социоцентризм. В данном случае адаптивный стиль может влиять на структуру группы, ее потребности, цели, при этом используя в основном формальные ситуации общения. В нем отмечается сочетание успешного формального и неформального лидерства. Хорошие психические ресурсы позволяют на уровне формальных ситуаций общения реализовывать социальные задачи группового характера, иметь свое мнение и более четко его отстаивать. Для этого требуются довольно высокие когнитивные способности.
У подростов с адаптивным стилем общения выявляются низкие показатели социоцентризма - достаточно высокое принятие социальной изоляции, независимость от интересов малой социальной группы. Однако нонконформизм у этих учеников незначительно выражен. При этом отмечается наличие низких когнитивных способностей в общении. Ведущей становится социальная установка на адаптивность ради собственного спокойствия и комфорта.
Повышение комфортности в формальных ситуациях общения у подростков достигается за счет существенного снижения нонконформизма, то есть они учитывают мнение других, а не ориентируются только на собственные представления о социуме, личные потребности или эмоции. Это может быть связано с формированием морально-нравственных норм. Ребенок, обладающий таким стилем, регулирует свое поведение, учитывая групповые общепринятые ценности и нормы. Таким ученикам более комфортно находиться на уровне формальных ситуаций общения, которые просты и конкретны, соответствуют общепринятым правилам взаимодействия в различных ситуациях и видах деятельности.
При адаптивном стиле у подростков недостаточно выражена регуляция личностного доминирования в общении, то есть такие дети не всегда осознают и контролируют свою агрессию на фоне несформированности собственного мнения. Подчиняясь сверстникам, они проявляют тревожность и раздражительность, но сдерживаются под влиянием социальных условий обучения и общения.
Третий график (кластер 3 на рис. 3) отражает особенности формирования у подростков лидерского стиля общения. В данном случае большую роль в регуляции будет иметь личностное доминирование в общении. При данном стиле ребенок не испытывает большого дискомфорта в формальных ситуациях общения. Однако он имеет значительную потребность в аффилиации, то есть не принимает социальную изоляцию. За счет этого ребенок имеет меньший нонконформизм. Подросток с таким стилем общения пытается объединиться с группой сверстников в своих мнениях, желаниях, основных социальных потребностях.
Получается, что в группе нормально развивающихся детей лидер зависим от мнения группы. При этом такие дети осознанно используют свое личностное доминирование в общении, чтобы сохранить высокий социальный статус в межличностных отношениях со сверстниками.
Видимо, хорошие адаптивные способности, больший уровень сформированности психических функций позволяют подросткам с лидерским стилем общения достаточно успешно адаптироваться в формальных ситуациях общения, в том числе в рамках педагогического процесса. Лидер проявляет определенную зависимость от обстоятельств, в которых он находится. В этом случае он сохраняет в основном свою доминирующую, неформальную роль, но с акцентом на мнение малой социальной группы.
Четвертый профиль (на рис. 3 - кластер 4) отражает особенности эгоцентрического стиля, свойственного подросткам, которые по разным субъективным причинам стремятся к лидерству, но при этом придерживаются своей эгоцентрической позиции. Основной особенностью эмоционально-потребностной сферы у таких учеников является принятие социальной изоляции, то есть минимально выражено стремление к аффилиации. Они не боятся остаться одни, не тревожны при отсутствии невнимания по отношению к себе. Подростки могут даже испытывать желание остаться наедине. При этом сохраняются выраженные признаки социоцентризма: принятие групповых ценностей и норм.
При эгоцентрическом стиле общения школьники ориентированы на социальные нормы с учетом своих собственных потребностей. Самым низким у них является показатель конформности в формальных ситуациях внутригруппового взаимодействия. Эти ученики постоянно пытаются не подчиняться формальным ситуациям, требованиям, нарушают установленные правила. Они предпочитают постоянно изменчивую социальную среду. Подростков с эгоцентрической направленностью тяготит алгоритмизированная формальная обстановка школьного общения. При этом они вполне могут пожертвовать своей групповой принадлежностью и отказаться от участия в различных совместных мероприятиях.
Такие ученики постоянно стремятся к неформальному общению. При отсутствии подобных ситуаций они предпочитают оставаться одни, поэтому эгоцентрический стиль общения подразумевает наличие тенденции к избеганию формальных требований в общении. Подростки, которым свойственен данный стиль, будут соблюдать дистанцию при взаимодействии с педагогом. Они ищут вариативности и пытаются реализовать себя в неформальных ситуациях, но им это не совсем удается, так как не хватает личностных и коммуникативных ресурсов.

Рис. 4 Типология стилей общения у нормально развивающихся школьников

У обследованных нормально развивающихся школьников наиболее часто встречается адаптивный стиль общения (35 %), затем в 27 % случаев - эгоцентрический, у 24 % учеников - реактивный, а < лидерский стиль был выявлен у 14 % подростков (рис. 4). Дальнейшее изучение выявленных четырех стилей общения позволит осуществлять их своевременную коррекцию с целью повышения уровня социальной компетентности выпускников школ при участии не только специалистов образовательных учреждений, но и родителей.

Оксана Защиринская Психические травмы в межличностных отношениях: учебное пособие Санкт-Петербургский государственный университет, 2022