Ваш психолог. Работа психолога в школе.

Представители социальных служб во многом не признают права человека на болезнь, невроз, нездоровые семейные отношения, нищету, алкоголизм — на свой выбор. Решения по поводу людей, которые принимаются против их воли, даже в том случае, если с нашей (общественной и какой угодно другой) точки зрения эти решения верны, — весьма сомнительны.
Осознание уязвимости современной системы ценностей — предостережение перед их насильственной реализацией. Часто речь идет о наличии бессознательных и полусознательных личных мотивов насильственного вмешательства в дела клиента. Здесь речь идет не столько о благополучии подопечного, сколько об амбициях работников социальных служб. И чем больше находилось оснований подозревать, что за вмешательством стоят неблагородные мотивы, тем яростнее цепляется сотрудник за так называемую объективность.
Склонность консультанта вести себя так, будто он знает, что лучше всего для других людей наносит ущерб практике активизации. «Слишком часто благие намерения социальных работников оказываются неосуществимыми из-за их привычного реагирования на подчас неординарные ситуации клиентов» (Парслоу Ф., 1997). «Оказание помощи ошибочно воспринимается как необходимость говорить людям о том, что они должны делать, а также делая это за них. Клиенты же, в свою очередь, понимают такое обращение с ними как свидетельство собственной беспомощности, чем, возможно, объясняется то, что многие стыдятся своей потребности в помощи». Необходимо побуждать клиентов к собственным решениям.
Таким образом, люди, занятые в сфере социальной работы, т. е. выполняющие свою деятельность для того, чтобы помогать клиентам, с психологической точки зрения часто переживают состояние глубокого внутреннего разлада. В глазах окружающих социальный работник пытается выглядеть помощником; так же он воспринимает свою задачу сам, однако вместе с тем бессознательно он переживает совершенно противоположные чувства и реализует свое стремление к власти.
Конечно, при этом он может проводить в жизнь решения, необходимые и полезные для клиента. Проблема в том, что по мере того, как социальный работник убеждается в своей беспрекословной правоте, возрастает влияние бессознательных деструктивных установок, которое способно в подходящий для этого момент толкнуть его на весьма сомнительные решения.
Так, например, социальные работники часто жалуются на то, что клиенты обращаются к ним лишь в безвыходных ситуациях, и предварительные консультации малоэффективны. Клиенты внимательно слушают социального работника, соглашаются с ним и продолжают жить по-своему, обращаясь к консультанту лишь в том случае, когда дело доходит до беды. Многие социальные работники бывают возмущены отсутствием возможности добиться воплощения своих советов.
Современная социальная служба, ориентирующаяся на достижения в области психологии, делает деятельность сотрудника социальной службы подобной работе психотерапевта. Однако знание психологических законов лишь делает проблему власти более утонченной, не устраняя ее.
Знание психологии дает специалисту возможность манипулировать не только социальным и профессиональным положением клиента, но и его психическим состоянием. Ощущение такого знания позволяет сотруднику социальной службы с чистой совестью и с помощью деликатных методов навязывать людям свою волю.
Когда консультация дополняется психологическими тестами, дающими «экспертную» оценку качествам и проблемам клиента» несчастный оказывается не в силах сопротивляться: «психологический рентген» социального работника просветил его насквозь, — он сломлен окончательно.
Для того чтобы активизировать пользователей социальных услуг, полезно, хотя и не обязательно, чтобы студенты, психологи и социальные работники сами были активизированы (ПарслоуФ., 1997). Очень важно, чтобы преподаватели социальной работы осознавали ее. Студенты, школы социальной работы могут быть носителями новых идей, умений и методов. Студенты-практиканты и выпускники представляют собой широкий, подвижный коммуникационный канал для введения изменений в практику социальной работы. О. Стивенсон, а также М. Бушели Э. Фармер («Принцип активизации...», 1997) привлекают внимание к двум ключевым проблемам в обучении социальной работе: установкам социальных работников и противоречивой связи между опекой и защитой, с одной стороны, и контролем — с другой.
Социальным работникам, стремящимся помочь пользователям активизироваться, нужна не только профессиональная приверженность антидискриминационной практике, но и твердое убеждение в том, что пользователи их услуг в максимально возможной степени сами контролируют собственную жизнь.
Обучение психосоциальной работе и консультированию дает возможность проверять принимаемые нами как само собой разумеющиеся допущения и установки, изучать ценности и овладевать навыками, которые позволяют воплощать их в действии. Уяснение ценностей и связанных с ними предрассудков, а также соответствующее образование могут привести к постепенным изменениям, Наиболее сильное влияние на наши ценности взрослые испытывают со стороны сверстников, поэтому важно, чтобы программы социальной работы предусматривали для студентов время и пространство для общения с группами сверстников. Небольшие группы равных по положению и возрасту людей способны создать специфическую атмосферу, способствующую изменению ценностей, поскольку ценности формируются и изменяются, как правило, во взаимоотношениях людей (Парслоу Ф., 1997).
Педагоги, как и социальные работники в их общении с пользователями и группами, могут оказаться перед необходимостью решать вопрос, проявлять ли, и если да, то как и когда, терпимость к нетерпимости. Это необходимо в том случае, если мы хотим помочь человеку свободно исследовать его собственные установки и при желании изменить их. Альтернативный подход рискует превратить обучение социальной работе в «идеологическую охоту за ведьмами». Этот подход позволяет студентам изменять их собственную свободную волю и не допускать навязывания им изменений извне.
Немногие студенты во время собеседования при приеме на курс социальной работы или психологии при изложении причин, почему они хотят стать социальными работниками или психологами, говорят, что они хотят контролировать других людей. Чаще они утверждают, что хотят помогать другим. Если же они стремятся к контролю, то обычно не выражают своего стремления открыто, а могут и просто не осознавать его сами. Одна из задач обучения социальной работе — познакомить студентов с идеей о том, что существенная часть помощи связана с проблематикой контроля. Студентам необходимо дать возможность обдумать характер контроля в социальной работе и психологическом консультировании и случаи, когда он уместен, например, в случае защиты интересов клиентов, когда они не способны, либо слишком молоды, чтобы самостоятельно защитить себя.
Таким образом, основной целью психосоциальной работы является увеличение степени самостоятельности клиента, формирование у него навыков и умений самостоятельно строить свою жизнь и решать возникающие проблемы:
1) укрепление самостоятельности и независимости положения субъекта, создание условий, в которых клиенты могут в максимальной мере проявлять свои возможности и реализовывать свои права;
2) создание условий, при которых человек, несмотря на физические увечья, душевный срыв или жизненный кризис, может жить, сохранять чувство собственного достоинства и уважения к себе со стороны окружающих;
3) достижение такого результата, когда необходимость в помощи социального работника и /или психолога у клиента отпадает.
В отечественной психологии и трудах исследователей социальной работы эта проблема рассматривается также в связи с процессом профессионального становления, развитием профессиональной идентичности, Я-концепции.
Е. М. Борисова (1990), например, определяет профессиональное становление как развернутый во времени процесс овладения профессией, включающий определенные этапы, стадии, каждая из которых имеет особые характеристики тех психофизиологических и социально-психологических особенностей, которые обеспечивают успешное осуществление профессиональной деятельности. В этом контексте наиболее близким к нему по смыслу выступает понятие профессионального развития, которое предусматривает закономерное изменение индивида» личности в ходе профессиональной подготовки и деятельности и, как всякий процесс развития, характеризуется количественным, качественным и структурным преобразованиями, обеспечивающими нормальное функционирование человека как субъекта труда.
Термин «идентификация личности с профессией», «профессиональная идентичность» означает слияние жизни человека, профессионала с его деятельностью. Это ситуация, в которой приобретенные им профессионально обусловленные качества и свойства начинают проявляться во всех других сферах его жизнедеятельности и определяют его отношение к ним. Готовность личности к развитию и саморазвитию выступает важной основой в подготовке будущего специалиста социальной сферы (Шмелева Н. В., 1999, с. 135-136 и др.).
Основной тенденцией профессионально-личностного развития специалиста социальной сферы выступает тенденция взаимообусловленности формирования профессиональной деятельности и личности социального работника. Вместе с тем личность и деятельность психосоциального работника имеют относительную самостоятельность и характеризуются несводимостью друг к ДРУГУ- Внешнее по отношению к личности воздействие (например специальное профессиональное образование), с одной стороны, прямым образом влияет на развитие личности психосоциального работника, с другой — и это главное— создает «образовательную среду» стимулирования самоорганизации личности, ее профессионализма. Социальное и образовательное воздействия извне создают предпосылки для проявления механизма саморазвития, но лишь сама личность способна развернуть в себе духовный и профессиональный потенциал. По мере профессионализации личности соотношение между внешним воздействием и самоорганизацией в профессионально-личностном развитии меняется в сторону усиления самоорганизации.
Личность начинает формировать профессиональную среду, общность, вносит вклад в развитие и совершенствование социальной работы, осуществляет индивидуально-творческое переосмысление задач, содержания, форм, видов и технологий социальной помощи и поддержки, реабилитации как отдельного человека, так и группы лиц, оказавшихся в сложных социальных условиях жизни. Она оказывает влияние на нормативные требования, придает деятельности индивидуально-творческий характер. Особенно важно это учитывать в работе ЦСО, принципы внутреннего и внешнего управления которых в нашей стране находятся на начальном этапе своего становления.
Единство профессионально необходимых качеств личности и деятельности психосоциального работника выступает как показатель профессионализма. Для создания такого единства, пишет Н. Б. Шмелева (1999), необходимо обеспечить единство довузовского, вузовского и послевузовского этапов подготовки и профессионального функционирования консультанта.
Характер взаимоотношений с клиентом также характеризует профессионализм, мастерство консультанта. В п-рактике психосоциальной работы часто сложно определить различие между качеством оказанной услуги (помощи, поддержки) и качественно-эффективным уровнем взаимоотношений, складывающихся между клиентом и социальным работником. Позиция «полномочного партнерства» побуждает социального работника «владеть ситуацией», видеть разницу между ролью «поддержки и заботы» и ролью «регулирования и контроля», выбирая направление приложения собственных усилий и определяя линию своего поведения (Шмелева Н. Б., 1999). Многое здесь зависит от его нравственных и профессиональных ценностей, самопонимания специалиста, его умения общаться, а также — общей культуры организации (службы, агентства, бюро), которую представляет специалист и в которой проходит (пере)подготовку.
В целом, что касается культуры организации и профессиональной подготовки, в настоящее время существует несколько подходов к деятельности социального работника (Пинкус А., Минахан А., 1993, Овсяник О. А., 1999 и др.):
1) воспитательный — где социальный работник рассматривается как учитель, консультант, эксперт, который дает советы, обучает умениям, моделированию и демонстрации правильного поведения, устанавливает обратную связь, применяет ролевые игры как метод обучения и т. п.;
2) адвакативный — применяется, когда социальный работник выполняет ролевые функции адвоката от имени конкретного клиента (группы или общности), а также помощника тех людей, которые выступают в роли адвоката от своего собственного имени. Сюда входит и помощь отдельным людям в выдвижении усиленной аргументации, подборе документальной обоснованности;
3) фасилитативный — социальный работник тут играет роль помощника, сторонника или посредника в преодолении апатии дезорганизации личности, когда ей трудно это сделать самой. Деятельность специалиста по соци
альной работе при таком подходе нацелена на интерпретацию поведения, обсуждение альтернативных направлений деятельности и действий, объяснение ситуаций, подбадривание и нацеливание на мобилизацию внутренних ресурсов, помощь в самореализации личности.
Фасилитативный подход, в значительной степени выраженный в работе психолога-консультанта, в последнее время в наибольшей мере раскрывает сущность социальной работы. Именно поэтому сегодня все чаще используется именно комплексная форма индивидуальной и групповая форма социальной работы, активные методы социально-психологической помощи и обучения группы и общности.
В целом важно отметить, что деятельность любого социального работника предстает полнее и конструктивнее, если рассматривать психологическое обеспечение этого вида деятельности. Под психологическим обеспечением социальной работы в широком смысле слова понимается, в частности, научно обоснованная многоплановая система мер по реализации в различных структурах социальной защиты достижений психологической науки. Она используется в целях поддержания психологического здоровья на уровне, адекватном ее позитивному влиянию на профессиональную деятельность и общение специалистов и клиентов.
Важную роль в этом играет способность специалиста понимать и адекватно оценивать состояние и сущность проблем клиента:
1) «зондировать» проблемную ситуацию («зондирование» выступает как важный компонент диагностического слушания, служащий облегчению вхождения консультанта в проблему и мир клиента);
2) способность к искреннезяу и уместному обнаружению собственных состояний, переживаний, мыслей — самораскрытию (самораскрытие — основной компонент диалогического слушания, служащий развитию взаимоотношений между клиентом и консультантом и позволяющий исследовать ранее закрытые от сознания клиента области).
Самораскрытие позволяет консультанту стать более прозрачным в отношении клиента, укрепить взаимопонимание и тем самым избежать развития столь знакомого социальным работникам «синдрома сгорания» и иных деформаций.
Перед психологом стоит задача подать клиенту «инициирующий пример для самораскрытия», стать для клиента прозрачным и понятным, демонстрируя цельность и ясность своей смысловой позиции (Кан М., 1996, с. 42, 43, Хараш А. У., 1980 и др.).
Для того чтобы быть эффективным, такое самораскрытие должно быть предметным, предметно-сфокусированным. Если перефразировать великих психотерапевтов Ж. Лакана (1997, 1998) и К.-Р. Роджерса (1994), то можно сказать, что оно предполагает умение говорить с человеком и о человеке. Вопреки «наивному» взгляду «человека с улицы» это умение не дано субъекту изначально, но «приобретается» в ходе психотерапевтической работы, личностного развития. Достижение этого умения зачастую означает завершение работы и выход субъекта из консультативного запроса.
Логика следования за клиентом и логика активизации или фасилитации на уровне понимания психологом клиента и самого себя может быть описана как принципиальная ответность и обращенность (персонифици-рованность) его высказываний (Маслоу А., 1997, Хараш А. У., 1980, Франк л В., 1990, с. 100). Огромную роль в развитии самопонимания и понимания в консультативном диалоге играет обратная связь и самораскрытие клиенту и терапевта, обнаруживающие степень доверия друг другу и самим себе. Обратная связь и самораскрытие позволяют им «окунуться в процесс и позволить события объяснить себя», избегая уверенности в правильности собственных представлений и ожиданий (Амяга Н. В., 1989, Минделл Э., 1997, с. 21, 66, Jourard S., 1974, р. 23 и др.).
Нарушения диалогического взаимодействия:
1) разрушение контактных границ;
2) стереотипизация диалогических структур, связанная с переходом к манипулятивным формам самопредъявления и их общей стереотипизацией;
3) однообразие предпочитаемых стратегий и тактик.
Все эти нарушения диалога являются основными причинами возникновения невротических защитных механизмов, в том числе феномена психологического сгорания в общении психолога с клиентом (Кондратенко В. Т., Донской Д. И., 1993, с. 71 и др.).
Избегание приводит человека к непониманию, на уровень «тупика» (Перлз Ф., 1993, Ялом И., 1997). Самораскрытие и диалог начинают казаться бесполезными и бессмысленными вещами, возникает круг «свертывающих» внутреннюю реальность общающихся «самоподтверждающихся пророчеств».
Предсказать результат — дело трудное. Мы можем смоделировать несколько различных разумных возможностей. Позже, однако, настоящий результат делает действительной только одну определенную альтернативу. Это усиливает процессы прогностического моделирования, и консультанту кажется, что «он это всегда знал» (Philipchalk R., 1995, p. 143, 151-152, Sears D., et al., 1991, p. 80—82). Этот эффект и имеет название «самоподтверждающегося пророчества», являясь одной из когнитивных «привычек» большинства людей.

Взаимосвязь самопонимания клиента и психологом клиента часто рассматривается в рамках проблемы способности другого человека влиять на наши переживания и состояния, «оживляя» нашу реальность, способствуя решению наших проблем. Важным моментом является изучение взаимосвязи сходства ценностных контекстов понимающих и сходства их пониманий происходящего (Кан М., 1997, с. 46).
В разных школах как клинический миф или базовый постулат оцениваются утверждения о том, что клиент знает себя лучше, чем терапевт или другие люди. Как миф оценивается и представление о необходимости обращения в глубь себя, чтобы понять другого, или попытки поставить себя на точку зрения клиента, необходимость взаимного самораскрытия (Копьев А. Ф., 1996, Саймон Р., 1996, с. 127, 138, Cormier L., Cormier W., 1991 и др.). Рассказывая о себе, человек вводит в себя другого человека, создает себя.
Поэтому эти авторы отмечают, что иногда важно лишь желание понять и его трансляция. В качестве основных барьеров понимания выступают:
— сложность каждого человека и избирательность самораскрытия клиента;
— «ошибки перевода», или различие способов понимания;
— предвзятость консультанта, оценочность, его закрытость как нежелание понимать и/или нежелание быть понятым.
Усилия к немедленному пониманию и торопливое понимание, побуждающее консультанта торопить клиента с самораскрытием, приводят к тому, что «интерпретации берутся с потолка» (Кейсмент П., 1995, Кан М., 1997 и др.). Отмечается важность осознания того, что всякое понимание — это непонимание, т. е. приближение к осознанию существования непостижимого как тайны, познание которой «может быть», но — часто разрушительно для тайны или для человека, если не учитывается различие способов понимания происходящего субъектами диалога (Ванденфельс Б., 1994, Ялом И., 1997). Понимание возникает в момент встречи: предполагает проникновение во внутренний мир другого и разрешение другому проникнуть в свой внутренний мир — т. е. открытость и самораскрытие участников диалога.
Самораскрытие консультанта и клиента лежит, например, в основе известной техники конгруэнтной коммуникации (Ginott Н., 1965, 1975, Gordon Т., 1975 и др.), предполагающей, в частности, умение слушать и понимать другого человека, а также умение общаться, обращаясь именно к нему и говоря о своих переживаниях, представлениях и отношениях.
В работе практического психолога, отмечает А. Ф. Бон-даренко (1993), ссылаясь на Дж. Вуди, «детерминантой психотерапевтического процесса выступает то, что психотерапевт является не только экспертом, но и личностью. А именно личность мыслит и принимает то или иное решение». В моменте пересечения «Я-функционального» и «Я-экзистенциального» сталкиваются его профессиональные и личностные проявления, образуя многомерный и многообразный «жизненный мир» профессионала, в котором психологически невозможна слишком большая дистанция между обоими «Я», что характерно именно для процессов самораскрытия. Этот мир, чтобы продолжать существовать, в самом начале своего появления предполагает интенсивную вовлеченность в процессы собственного развития. Иначе возникает внутренняя раздвоенность, тенденция не к освоению и приобретению нового опыта, приходящего к нам в общении с другим человеком, а к обострению и напряжению защитных механизмов, возникновению множества проблем и препятствий личностному росту общающихся.
Противоречия и конфликты в личностном и профессиональном самопонимании ведут к нарушению личностной и профессиональной идентичности психолога. Достижение интегрированной личностной и профессиональной идентичности повышает личностный потенциал специалиста и уменьшает дистанцию между «Я-функциональным» и «Я-экзистенциальным», т. е. между процессами самораскрытия (обнаружения «Я-экзистенциального») и самопредъявления («функционально-ролевого Я»).
Специфика работы психолога в социальной сфере во многом связана с реализацией помогающего воздействия на других работников центра социального обслуживания, в котором он работает: помощь в преодолении состояний психологического сгорания, последствий длительных стрессовых ситуаций, в том числе различных профессиональных деформаций, возникающих на уровнях:
— их ценностно-смысловых позиций;
— способов осмысления и понимания себя, других людей, ситуаций общения;
— предпочитаемых и стереотипизированных моделей профессионального и личностного общения.
Ведущим в этом процессе является развитие «Я-ком-петентности», т. е. самопонимания специалистов социальных служб, развитие их способности к самоуправлению и гармонизации функциональных (профессионально-ролевых) и экзистенциальных (собственно человеческих) компонентов их самосознания, помощь в признании и осмыслении собственной множественности, множественности окружающей реальности...

Важно понимать, что деятельность социального работника ориентирована на работу со всеми категориями населения» Он призван создать систему социальной помощи развитию и саморазвитию личности, создать условия наибольшего благоприятствования, психологического комфорта. При этом стимулируется и активизируется разносторонняя добровольная деятельность многочисленных помощников, волонтеров, общественности, разных благотворительных организаций, фондов, ассоциаций, добровольных обществ, творческих союзов, церквей, коммерческих структур, предприятий и организаций. Тем самым обеспечивается консолидация сил и возможностей общества применительно к конкретному клиенту, развитие активности самого клиента, его личности как субъекта этого процесса.
Профессия социального работника справедливо считается одной из наиболее сложных профессий в обществе. Говоря о социальной работе, необходимо учитывать ее внутреннюю неоднородность, которая связана с тем обстоятельством, что специалисты данного профиля имеют дело с разными категориями клиентов, выполняют широкий круг функций и решают разнообразные конкретные задачи. Специфика деятельности существенно зависит от общей направленности деятельности той организации, в которой трудится специалист. При этом границы между тем, что делает социальный работник, и тем, что делают его коллегисмежники, часто довольно размыты.
Но несмотря на явные различия в деятельности разных социальных работников, можно выделить и общие особенности, в частности, взаимодействуя с клиентом (индивидом, группой, общиной), социальный работник воздействует на него. При этом структуру такого социально-психологического воздействия можно представить следующим образом: субъект, объект, способы влияния, средства, механизм.
В области психологии воздействия выделяют два основных направления:
1) методы саморегуляции (самоконтроля) и самопрограммирования (самопостроения);
2) методы внешних воздействий на клиента (методы контроля поведения и состояний клиента, его развития как методы/техники организации взаимодействия с ним).
Социальные работники используют обе группы методов.
Рассматривая личность социального работника как субъекта профессиональной деятельности, Н. Б. Шмелева (1999 и др.) считает правомерным особо выделить многоплановое, комплексное понятие «личностный потенциал», понятие «характеризующее становление и развитие производительной способности работника через диалектическую взаимосвязь возможности и действительности». Это понятие ориентировано на представление о человеке как о целостном субъекте профессиональной деятельности, что достаточно полно характеризует личность социального работника. Структура личностного потенциала включает в себя в качестве компонентов:
а) профессиональные знания, умения, навыки (квалификационный потенциал);
б) работоспособность (психофизиологический потенциал);
в) интеллектуальные способности (образовательный потенциал);
г) креативные способности (творческий потенциал);
д) способность к сотрудничеству и взаимодействию (коммуникативный потенциал);
е) ценностно-мотивационную сферу (нравственный потенциал).
Другой исследователь, Ю. Б. Шапиро (1996 и др.)» к числу профессионально желательных личностных характеристик относит: способность к эмпатии, сопереживанию; внутренний локус контроля; высокий социальный интеллект; коммуникативность; субъект-субъектный характер отношений; умение отчуждаться от собственных установок; умение слушать, терпение, стрессоустойчи-вость. Опираясь на практический опыт социальной работы, выделяют следующие базовые характеристики социального работника (Овсянник О. А., 1999):
— способность обеспечить допустимое и целесообразное посредничество между личностью, семьей, с одной стороны, и обществом, различными государственными и общественными структурами — с другой; выполнять своеобразную роль «третьего человека», связующего звена между личностью и микросредой, между детьми и взрослыми, семьей и обществом;
— умение влиять на общение, отношение между людьми, на ситуацию в микросоциуме, способность соучаствовать, сопереживать клиенту в решении проблем; умение строить взаимопонимание на основе диалога на равных, коммуникабельность;
— умение стимулировать, побуждать клиента к той или иной деятельности; умение работать в условиях неформального общения, оставаясь за спиной, в позиции неформального лидера, помощника, советчика, способствующего проявлению инициативы, активной субъективной позиции клиента.
В функциональном назначении любого социального работника на первое место выдвигается его умение создавать и развивать отношения между людьми, между человеком и его окружением, умение активизировать подопечных по решению своих проблем, умение посредничать и улаживать отношения между конфликтующими индивидами, группами, обеспечивать межинституциональные связи.
Профессионально обусловленные качества являются необходимым условием эффективной деятельности, однако не менее важны такие компоненты личности, как мировоззрение, его культура, гуманистическая и этическая направленность всей жизни. Существенно влияют на личностные и профессиональные качества специалиста также пространство социальных отношений в обществе, становление нового типа взаимодействия специалиста по социальной работе и клиента, морально-правовой статус социального работника в обществе и др. Ценностные ориентации представляют собой тот компонент структуры личности, который определяет ее поведение и отношение к окружающему миру. Существуют:
— общепринятые ценности социального работника — обычаи, этические стандарты и принципы, существенные для данной культуры, группы людей или индивида;
— специфические ценности социальных работников как представителей профессиональной группы.
Большой интерес представляет в этой связи материал, свидетельствующий о мотивации прихода специалистов в социальную работу. Опрос, проведенный Л. Топ-чием, показывает, что на первом месте у психологов и социальных работников (2001) стоит искреннее желание помочь людям выйти из трудной жизненной ситуации, а потом — желание принять участие в создании системы социальной защиты населения. Вместе с тем лишь небольшая часть опрошенных связывает свой выбор стать специалистом по социальной работе с реализацией возможности раскрыть свои способности.
Среди них приоритетными считаются стремление к преимуществу индивида по отношению к обществу, уважение конфиденциальности во взаимоотношении с клиентами, готовность к передаче знаний и умений другим; уважение к индивидуальным и групповым различиям; стремление к развитию способностей подопечного помогать себе самому и др.
В целом требования к профессионально-этическим качествам специалиста по психосоциальной работе определяются:
1) уровнем культуры современного общества, его отношением к социальной работе и социальному работнику;
2) международными требованиями к квалификации психосоциального работника;
3) объективными потребностями нарождающихся социальных служб и социальных центров;
4) эффективностью многовариантного, альтернативного решения социальных проблем в современных условиях.
Современная парадигма социальной работы определяет социального работника как главного субъекта профессиональной деятельности в социальной сфере и выдвигает свою систему требований к квалификации и морально-этическому поведению специалиста по социальной работе.
В рамках этой парадигмы этические принципы социальной работы таковы: самореализация через взаимозависимость, освобождение через солидарность, отказ от дискриминации, демократизация и права человека, защита неприкосновенности клиента, участие клиентов, самоопределение, отказ от жестокости, личная ответственность.

Для успешной деятельности социального работника не менее существенно понимание того, что его собственные психологические ресурсы не безграничны. Его индивидуальные ограничения и противопоказания являются той объективной базой, на которой формируется база личностных трудностей, барьеров, препятствующих успешной профессиональной деятельности. Их преодолению способствуют два рода процессов: постоянное повышение профессиональной квалификации и личностное саморазвитие, самопонимание специалиста.
Немаловажную роль в развитии самопонимания играет обеспечение психологической безопасности используемых специалистом способов общения и воздействия на клиента (Кабаченко Т. С, 2000). Исследователи отмечают, что психологическое воздействие занимает особое место в системе иных видов воздействий, возникая даже при неспецифическом для психического уровня организации материи воздействии на человека. Результирующий эффект на психологическом уровне может быть весьма разнообразным и иметь различную природу:
— быть прямым следствием актуального психофизиологического состояния, например, психиатрам известно явление «рентгеновского похмелья», возникающего при контакте с людьми, попавшими в зону радиационного заражения;
— он может явиться результатом отражения и осмысления ситуации в контексте сложившейся системы ценностей и отношений;
— этот эффект опосредован дополнительными обстоятельствами и внешними факторами, в том числе и социальными.
К собственно психологическому уровню взаимодействия, может быть отнесено воздействие, оказываемое посредством вербального или невербального общения, как процесс, приводящий и результат изменения психологических основ человеческой деятельности.
Одно из важных условий безопасности воздействия — его профессионализм. К числу основных критериев профессионализма при использовании психологического воздействия относятся (Кабаченко Т. С, 2000 и др.):
— умение определять границы применения и модификаций средств психологического воздействия в соответствии с целями профессиональной деятельности; наличие у установки придерживаться декларируемых принципов конкретной профессиональной деятельности, регламентирующих ее;
— умение вычленять в профессиональном контексте психологические задачи, а также иерархизировать их в соответствии с внутренними взаимосвязями, отсутствие стереотипизации в использовании приемов воздействия, умение их разнообразить не только в соответствие с изменяющимися обстоятельствами, но и в связи с задачей профилактики снижения эффективности на фоне привыкания;
— понимание причин имеющихся в этом контексте этических ограничений и традиций в построении алгоритма взаимодействия, умение осуществлять воздействие, соответствующее признакам системности, комплексности, непротиворечивости и минимизации вмешательства (мастерство);
— осознанное отношение к фактору психологической опасности в контексте реализуемой профессиональной деятельности, стремление избегать таких форм воздействия, которые неблагоприятны с точки зрения психологической безопасности.

Показатели нарушения психологической безопасности, по мнению специалистов, в целом таковы:
1) потеря ощущения самоценности, идентичности и дезинтегрированность образа «Я», снижение самоэффективности и самопринятия, профессиональные деформации и психологическое сгорание («выгорание»);
2) потеря смысла жизни, ее ценности, а также дезинтегрированность картины мира, непонимание людей, их поступков;
3) формирование неадекватных способов удовлетворения потребностей и снижение волевого потенциала личности;
4) неадекватность выраженности автономности личности, склонность к деформациям личностных границ, в том числе социальные связи и отношения, препятствующие эффективной социальной адаптации и самореализации.
Характеристика психологического воздействия, оказываемого профессионалом, — ее системность, комплексность, непротиворечивость и минимизация воздействия, а также осознанное отношение к фактору психологической безопасности и способность ее обеспечения в соответствии с нормативными целями деятельности, — есть характеристика его профессионализма.
Профессиональная компетентность психолога имеет ряд компонентов (Базаров Т. Ю., 1997, 1999, Овсяник О. А., 1999 и др.):
1. Методический компонент — этот блок включает профессиональные умения, специальную компетентность, стремление к самосовершенствованию, профессиональное самосознание, широкий кругозор, творчество и образовательный уровень социальных работников.
2. Организационный компонент — этот блок включает в себя организаторские способности, целенаправленность, уверенность в себе, оперативность, внимательность и толерантность.
3. Социальный компонент — этот блок включил в себя адаптивность, коммуникативность и самоэффективность, эмпатию и гуманность.
Успешность социального работника зависит от равно высокой компетентности на всех трех уровнях. Однако они могут существовать и в более-менее несбалансированной, непропорциональной или даже разрушенной системе. По степени выраженности того или иного компонента психосоциальных работников условно можно поделить на группы. При ярко выраженном методическом компоненте социального работника можно условно назвать консультантом. Это — «учитель», умеющий создавать события — преимущественно в индивидуальном контакте. При ведущем социальном компоненте консультанта можно назвать миссионером, так как в его деятельности преобладает руководство в большей степени личным опытом, деятельность его скорее подходит к категории «человек — община». Специалист с преобладающим организационным компонентом может быть назван фасилитатором. В отношении него можно отметить, что наиболее полно профессиональная компетентность ярко проявляется при деятельности, относящейся к категории «человек—группа», его действия помогают раскрыть потенциал каждого члена группы.
Если профессиональная компетентность не представлена у того или иного социального работника полностью, то это скорее псевдопрофессионалы, которые могут входить в одну из перечисленных ниже групп:
Отсутствие методического компонента — отличает специалистов, работа которых характеризуется непродуманностью, непоследовательностью и даже иногда полной неграмотностью в применении профессиональных технологий.
Отсутствие социального компонента — чаще всего это студенты, и начинающие специалисты, не имеющие достаточного жизненного опыта и навыков практической деятельности.
Отсутствие организационного компонента — работники из этой группы представлены довольно широко. Чаще всего они сгорают на работе и впоследствии меняют выделенную Э. Берном (1991) производственную сферу, предпочитая игры в «загнанную домохозяйку».
Остальные типы — лишь дальнейшие комбинации выделенных, складывающиеся особенно отчетливо в профессионально-личностном развитии в период вузовской и послевузовской подготовки — как в развитии самосознания будущего профессионала, так и в конкретных особенностях его умений или «неумений».

Профессиональное самосознание — существенная характеристика и показатель готовности специалиста к профессиональной деятельности. Профессиональное самосознание — это комплекс представлений человека о самом себе как профессионале, это целостный образ себя как профессионала, система отношений и установок к себе как к профессионалу, отмечает А. К. Маркова (1996). Выражением этого сознания является самопонимание специалиста: в ситуации конкретного взаимодействия с клиентом и в ситуации его собственной жизни как таковой. Это проблема соотношения технического (поведенческого) и ценностно-теоретического уровней его осознания себя как профессионала в мире людей.
Именно поэтому важнейшим вопросом психологического консультирования была и остается проблема этических требований и принципов деятельности психолога-консультанта. В нашей стране эта проблема стоит особенно остро, поскольку отсутствуют и единый стандарт психологического образования, и общепринятые моральные и правовые основы консультирования.

Источник: Минигалиева М. Р. "Психологическое консультирование: теория и практика/ М. Р. Минигалиева. — Ростов н/Д : Феникс, 2008. . — (Психологический практикум).