Ваш психолог. Работа психолога в школе.

4. Арт-терапия как способ преодоления эмоциональных проблем

Мы уже много говорили о том, как важно для ребенка принятие и доверие со стороны родителей. Для того, чтобы стать самим собой, ребенку необходимо позволить быть самим собой.

4.1. Тревожные дети

В практике я часто сталкиваюсь с такими случаями, когда родители уделяют много внимания ребенку, стараются для него создать оптимальные условия, но, тем не менее, ребенок испытывает эмоциональный дискомфорт. В чем это выражается? Рассмотрим основные признаки:
• нарушения сна, аппетита,
• ребенок с трудом привыкает к новой обстановке,
• плаксивость, которую родители принимают за капризы,
• повышенная тревожность,
• застенчивость, неуверенность,
• обидчивость, ранимость,
• агрессивность.

Родители имеют дело уже со следствием, то есть с проявлениями эмоциональных проблем своих детей. С помощью психолога они пытаются понять причины эмоциональных нарушений. Обычно сами родители принимают такого рода проблемы как проявление нервности ребенка, отчего он стал таким, редко интересует.

В качестве яркого примера вспоминается такой случай. 9-летняя девочка, зовут Марина, хорошо учится, с одноклассниками прекрасные отношения, в школе ее любят учителя, она прилежная, воспитанная, вдруг…стала бояться ходить в школу. И не только в школу, она перестала бывать где-либо без мамы. В магазине, в гостях Марина обязательно должна была быть вместе с мамой, и не просто быть с ней, чтобы дочка не тревожилась, маме необходимо было находиться в зоне видимости дочери. «Эта невыносимая ситуация, – как выразилась мама, – продолжается уже месяц. Раньше она с удовольствием одна ходила в школу, отпускала меня в магазин, а сама сидела дома. Сейчас нам надо везде быть вместе, иначе будет истерика. Мне пришлось на работе взять отпуск и сидеть с ней вместе на уроках на последней парте. Хорошо, что учителя пошли на встречу, все-таки они хорошо к нам относятся.»
Мы стали вместе разбираться, в чем же причина такого поведения и такой эмоциональной реакции на отсутствии матери. До этого Марина спокойно отпускала маму, не капризничала. Марина воспитывается в полной семье, папа уделяет много времени общению с дочерью, он внимательный и заботливый отец. Мама тоже делает всё, чтобы помочь дочери. Но все их попытки не приводят к успеху, Марина продолжает настаивать, чтобы мама была рядом, иначе она никуда не пойдет.
Когда мы стали анализировать вместе с мамой события, которые предшествовали таким изменениям в поведении дочери, мама сказала, что почти два месяца назад умер свекор, дедушка Марины. Он уже был старенький, нельзя сказать, что Марина не была к нему привязана, жили они отдельно. На похороны родители решили Марину не брать. Около месяца назад Марина гостила у бабушки, конечно, бабушка переживала смерть мужа – дедушки Марины. Будучи мусульманкой, бабушка поведала своей внучке, что дедушка теперь в раю, и ему там хорошо, что скоро она, бабушка, встретится там с ним. Но мама девочки – православная, где же будет ее мама после смерти? Это будет христианский или мусульманский рай? Этот важный вопрос для Марины остался без ответа. Сама девочка воспитывалась в традициях мусульманской религии. Детская психика нашла свой парадоксальный ответ на этот непростой вопрос даже для взрослых. Быть всегда с мамой, чтобы с мамой ничего не случилось, и чтобы мы не расставались даже потом, после смерти. Эта своеобразная психологическая защита от страха перед неизвестностью. Девочка пыталась, сама того не осознавая, по-своему обезопасить мать. Именно этим объясняется ее странное поведение, с точки зрения родителей. Конечно, сама Марина не могла объяснить, что с ней происходит, она сама не понимала, почему она вдруг стала бояться находиться без мамы, раньше она спокойно общалась с подружками, ходила в школу, и ничто ее не тревожило. Как повлияли на нее слова бабушки, сама девочка не могла знать, ведь это иррациональный страх, то есть страх не поддающийся разумному объяснению.

В данном случае можно рассматривать повышенную тревожность девочки как переживание эмоционального дискомфорта, связанное с ожиданием опасности, со страхом потерять родного человека. Основатель гештальт-терапии Ф.Перлз дал образное представление о тревоге – «тревога – это брешь между сейчас и тогда». Страх, как правило, это реакция на реальные события, а тревога – это переживание, вызванное тем, что еще не случилось, но может случиться. Тревожный человек склонен негативно прогнозировать будущее и заполнять «пропасть» между «сейчас» и «что случиться потом» страшными картинами и образами. Марина тоже заполнила эту «брешь» так, как могла. Она решила, пока мама рядом, с мамой ничего не случится, значит, можно не тревожиться сейчас, и не думать, что будет потом. Получается, что тревога – это страх того, что еще не случилось, но может случиться. Страх смерти – это страх перед неизвестностью, это страх неопределенности, это экзистенциальный страх, который испытывают все люди. Поскольку это иррациональное чувство, то и освободиться от него можно не на рациональном, а эмоциональном уровне. Объяснения и просто слова вряд ли успокоят девочку. Обычно в таких случаях, когда взрослые сталкиваются с необоснованными, как им кажется, страхами детей, то родители пытаются как бы отговорить ребенка бояться. «Этого не стоит бояться, это не страшно», «не бойся», «не будь трусом» – обычные фразы, которыми мы надеемся поддержать ребенка. А получается наоборот, ребенок еще больше уходит в свои переживания, но уже не хочет делиться ими, рассказывать взрослым о своих страхах, потому что знает, что его не поймут.
Ребенок испытывает сильное чувство, страх сковывает его, не дает ему быть спокойным и уверенным, и в это время, вместо поддержки он слышит: «Не бойся». Человек не может бояться или не бояться по приказу. Поэтому, прежде всего, общаясь с ребенком на столь деликатную тему, когда он доверят вам, рассказывая о своих страхах и тревогах, необходимо проявить эмпатию, о которой мы уже много говорили. Простые слова: «Я понимаю, что ты сейчас испытываешь, я знаю, как это страшно, когда не знаешь, что произойдет потом», – намного ценнее для ребенка, чем попытка неуклюже «успокоить». Проговаривая ребенку его чувства, словно принимая их, вы подтверждаете, что понимаете, что с ним происходит, вы не отрицаете его чувства, вы ему на самом деле со-чувствуете (то есть чувствуете вместе с ним). Это создает ребенку безопасное пространство переживаний. Он понимает, что он уже не одинок в своем страхе. Именно это придает ребенку больше уверенности в преодолении страха.
Какие арт-тераветические методики могут помочь Марине справиться с чувством тревоги? Надо помочь ребенку отреагировать свои эмоции, иными словами, выразить их вовне. Фрагмент разговора с Мариной представлен ниже:

– Сейчас мама рядом с тобой. Марина, если бы можно было выразить цветом твои эмоции сейчас, то какой это был бы цвет или цвета?
Марина: Это сине-голубой цвет, как морская вода.
– Хорошо. Сине-голубой… Возможно, эта эмоция имеет ка- кую-то форму?
Марина: Да, это что-то круглое, как шар.
– А из чего сделан этот шар?
Марина (весело): Он плюшевый, мягкий.
– Получается сине-голубой плюшевый, мягкий шар – это какое чувство?
Марина: Это спокойствие!
– Давай нарисуем твое спокойствие.
Марина с удовольствием изобразила шар, символизирующий ее спокойствие. Ей это было легко и приятно. Важно, чтобы ребенок мог найти сначала ресурсное состояние, а потом уже говорить о том, что беспокоит ребенка.
– Марина, когда ты не хочешь отпускать маму, какие чувства ты испытываешь? На что это похоже? Какого цвета, какая форма?
Марина (задумчиво): Это похоже на бомбу, огромную бомбу. Она железная, металлическая.
– А если пофантазировать и представить, что ты прикасаешься к этой металлической, огромной бомбе, то какие чувства ты испытываешь, на что это похоже?
Марина (испуганно): Она холодная. Неприятно, мне страшно…
– Да, Марина, неприятно прикоснуться к такому, мне тоже было бы страшно. А давай нарисуем ее, чтобы я и мама могли увидеть, как это выглядит.
Марина рисует.
– Смотри, теперь мы можем взять два рисунка, посмотреть на них внимательно и нарисовать третий рисунок. Этот рисунок будет забавным. Мы сейчас с тобой будем рисовать плюшевую бомбу сине-голубого цвета. Ты такое где-нибудь встречала?
Марина (вовлечено): Плюшевая бомба?! Это здорово, она получится мягкой. Третий рисунок Марины помог ей по-другому отнестись к своему страху. Оказывается, она теперь может «смягчить» это леденящее душу чувство страха. Бояться неопределенности, того, чего не знаешь, нормально и естественно. Страх нам дан для того, чтобы мы были осмотрительными, осторожными. Но вот только наша осторожность не должна мешать нам жить.
– Давай вместе подумаем, что может тебе помочь превратить страх в осторожность?
Марина: (с интересом): Вот, когда надо переходить дорогу, я осторожно выглядываю, выходя из автобуса, но я же не боюсь машин. Я просто смотрю.
– Да, получается, что ты можешь опираться на себя, когда принимаешь решение переходить дорогу или нет?
Марина: Да, я знаю все правила.
– Марина, а можно так же спокойно, но одновременно с чувством осторожности отпускать маму?
Марина: Если ненадолго, то можно.
– Отлично, смотри, когда будешь отпускать маму, ты можешь вспоминать свой забавный рисунок, давай, его назовем «Плюшевая бомба».
Марина: «Плюшевая бомба» – это смешно!

На последующих занятиях Марина рисовала то, что ее беспокоит, и уже сама представляла, как это может выглядеть в забавной форме. После того, как Марина научилась самостоятельно отреагировать свои негативные эмоции, мы могли подойти к главной теме, которая ее беспокоила больше всего. Что произойдет с ней, с ее родителями, которые относятся к различным религиозным конфессиям, после смерти. Конечно, обсуждение этого вопроса не может носить конкретный характер. Беседуя со своей дочерью, мама произнесла: «Марина, и я, и папа очень любим тебя. Мы все вместе, независимо от того, какая у нас вера. Для того, чтобы быть вместе, не обязательно находиться всё время рядом. Нас всех объединяет любовь». Для Марины важно было услышать именно то, что объединяет, а не разъединяет ее родителей.
После бесед с мамой, с девочкой, мы прочитали медитативную сказку «Родничок», представленную в предыдущей части книги. После прочтения Марина произнесла очень важные слова, эти слова помогли ей принять то, с чем раньше она боялась соприкоснуться. «Теперь я знаю, что люди, как Родничок, сначала становятся ручейками, реками, а потом огромным морем. Значит, мы не исчезаем!» – философски обобщила девочка. К сожалению, многие родители считают, что с детьми бесполезно говорить на философские темы, в то время как эти вопросы все равно дети задают себе. Им хочется понять, что такое жизнь, счастье, добро и зло, смерть и потери. Было время, когда мы замалчивали сексуальные проблематику, считая, что детям рано об этом говорить, потом выяснялось, что они об этом узнали уже из других источников. Так же дело обстоит и с вопросами экзистенциального характера, то есть вопросами своего существования, сущности бытия. Нам кажется, что говорить об этом не стоит, тем более, что точных ответов на эти вопросы не существует, но, по крайней мере, можно обсуждать, делиться своими соображениями по этому поводу. Доверительный разговор, где вы сможете использовать понятные для ребенка метафоры, сравнения помогут ему справиться с болезненными переживаниями и страхом потерять близких. Такие беседы помогли Марине осознать свою идентичность, несмотря на межконфессиональные различия родителей, понять, на что она может опираться в своей жизни. Это очень важный момент в становлении развивающейся личности. Ни мама, ни папа даже не предполагали, что их 9-летнюю дочь могут беспокоить такие проблемы.
Образы природы, цикличность природы, ее способность возрождаться после зимы также может быть метафорой, которую будет терапевтически воздействовать на ребенка. Так, можно придумать историю про красивую березку, шелест зеленой листвы которой радует, осенью листья желтеют и опадают, зимой ветки покрываются снегом, но наступает весна, и набухшие почки напоминают нам, что скоро это красивое дерево снова станет зеленым. У нас у всех есть образы, метафоры, которые помогают нам принимать то, что экзистенциалисты называют «данности существования», то есть то, чего нельзя избежать, но, тем не менее, можно жить и наслаждаться жизнью. Эту способность наполнять смыслом свою жизнь, видеть прекрасное, творчески относиться к жизни, получать удовлетворение от того, что ты делаешь: от работы, воспитания детей, от общения мы тоже передаем своим детям. Как писал А.С.Макаренко: «Не думайте, что вы воспитываете ребенка только тогда, когда вы с ним разговариваете, или поучаете его, или приказываете ему. Вы воспитываете его в каждый момент вашей жизни, даже тогда, когда вас нет дома».

4.2. Причины агрессивности детей

Для многих родителей под агрессивностью ребенка понимается его неуправляемость. Если ребенок меня не слушает, если он делает не то, что мне нравится, значит – он упрямый, а это приводит к агрессивному поведению.

Однажды мне позвонила молодая мама 2-летнего малыша. Она была встревожена… «сексуальной агрессией» своего сына. «В чем же это проявляется?» – спросила я. «Он хватает всех женщин за ноги и кусает их во время прогулки, у него нездоровый интерес к женским ножкам», – невозмутимо ответила мать. Я представила эту картину: мама с ребенком вышла на прогулку. Как это обычно бывает, молодые мамы стоят вместе обсуждают свои «взрослые» проблемы, а малыши путаются под ногами. А самый отчаянный, чтобы напомнить о себе, хватает то, что находится на уровне его глаз. Интерпретация мамы соответствует ее пониманию и представлению, как должен вести себя 2-летний ребенок на прогулке. «Ты мне дома надоел, иди, поиграй в песочнице», – говорит мама. А сын ей хочет сказать: «Мама, ты мне дома не уделяешь внимания, хотя бы здесь поиграй со мной!». Ребенку явно недостает тактильного контакта, эмоционального тепла и заботы. Ребенок хочет, чтобы с ним общались на его уровне и уделяли внимание. В данном случае достаточно было телефонного разговора, чтобы мама пересмотрела свои взгляды на общение с сыном и перестала в нем видеть «агрессивного, сексуально-озабоченного» ребенка. Надо отметить, что этот случай показал, что, порой, увлечение психологической литературой, в частности, трудами З.Фрейда, со стороны мамы, привело к обратному результату. Она стала трактовать поведение ребенка буквально как проявление ранней сексуальности. Это еще раз показывает, что не стоит увлекаться психоаналитическим теориями людям, не являющимся специалистами в этой области.

Говоря о природе детской агрессии, надо отметить, что, в первую очередь, в основе этой агрессии лежат подавленные эмоции. Запрет на выражение гнева, раздражение, обиды, боли в большинстве случаев приводит к эмоциональной глухоте, к неспособности понимать и чувствовать боль другого человека. Второй причиной агрессивности детей является жесткое авторитарное воспитание, физическое и психологическое насилие по отношению к ребенку. Привычный аргумент многих родителей, что их в детстве били, и поэтому они выросли достойными людьми, не всегда может оправдывать жестокость. Ребенок не является полностью вашей копией, он не может повторить вашу судьбу, и он реагирует на жестокость по-своему: либо замыкается в себе, либо проявляет агрессию.

Рассмотрим еще один пример. В данном случает речь идет о школьнике, ему 8 лет, учится во втором классе. Мама привела его к психологу, потому что все «педагогические» методы уже не работают. Это был уже конец учебного года, май месяц. Учителя школы, в которой учился Максим, сказали маме, что не хотели бы видеть его в третьем классе своей школы в будущем году, если он не изменит свое поведение. У мамы и Максима было три летних месяца, чтобы что-то изменить. Мама протянула мне педагогическую характеристику ученика 2-го класса, которую учителя составили на педагогическом совете. Максим не соблюдает дисциплину, плохо учится, дерзит учителям, не выполняет домашние задания, бьет одноклассников, с ним никто не дружит. В заключении было указано, что мальчику рекомендуется обучение в коррекционном классе.
На первый взгляд, безвыходная ситуация. Конечно, маме не хотелось мириться с вердиктом педагогов, но и педагогов можно понять. По совету учителей мама уже водила сына к психиатру, но врач с медицинской точки зрения не увидел никакой патологии, проблема психологическая. Значит, надо искать психологические причины такого поведения. А что же сам Максим? Он совсем не производил впечатления злостного нарушителя дисциплины, скорее, казался тихим и даже запуганным. Чувствовалось, что «хождение» по специалистам вызывало у него серьезные опасения: он явно был растерян, поэтому пока не понимал, как реагировать. Так, как он привык, то есть агрессивно, уже не помогало, а по-другому он не умел. Поэтому было принято решение оставить его в покое, Максим уже достаточно наслушался воспитательных разговоров, все равно они ни к чему хорошему не приводили.
Первые три консультации проводились только с мамой. В ходе беседы выяснилось, что родители Максима развелись год назад. Но отец часто навещает сына и считает необходимым «воспитывать» его, особенно эта потребность у отца усиливается, когда он выпьет. Отец бьет мальчика за любую провинность, за замечания в дневнике, он все время недоволен поведением сына, во всем упрекает мать. Несколько раз Максим был свидетелем ссор родителей, и рукоприкладства отца по отношению к матери. То, что свою слабость можно прикрывать безнаказанной агрессией, – это, пожалуй, единственный «урок», который вынес сын от общения с отцом. Этот жизненный опыт мальчик перенес и в свою школьную жизнь. Чтобы не чувствовать себя уязвимым, чтобы не допускать мысли о своей слабости, нужно сразу дать отпор. Не надо ждать, когда надо будет защищаться, надо сразу нападать. Получается, что в основе такого агрессивного поведения лежит внутренняя неуверенность, неверие в свои силы, знания, неверие в то, что тебя любят, ценят, что с тобой хотят дружить. Проявление агрессии – это следствие, это неадекватная форма выражения внутреннего конфликта между тем, что может ребенок, и тем, каким его видят окружающие.

По мнению психоаналитика Карен Хорни, – первой женщины в Германии, получившей разрешение изучать медицину в начале двадцатого века, одной из оппоненток З.Фрейда, – тревога возникает в результате отсутствия чувства безопасности в межличностных отношениях. Вследствие чего, ребенок неосознанно ищет способы компенсации базальной тревоги. К.Хорни выделила три вида ориентации, снижающих уровень тревоги.
• Ориентация на людей (уступчивый тип). Для такого типа ориентации характерны зависимость, нерешительность, желание оправдывать ожидания других людей. Уступая другим, люди такого плана надеются, что будут в безопасности.
• Ориентация от людей (обособленный тип). Такого рода взаимоотношения обнаруживает у тех, кто считает, что дистанцированность, отстраненность от других поможет им справиться с тревогой.
• Ориентация против людей (враждебный тип). Этот стиль поведения предполагает доминирование, стремление манипулировать другими, отвоевывать свое жизненное пространство с помощью силы.

Можно сказать, что агрессивные дети выбирают последний тип реагирования – ориентацию против людей – как способ компенсировать базальную тревогу из-за отсутствия чувства безопасности. Следовательно, психотерапевтическое воздействие должно быть направлено на обретение чувства защищенности со стороны близких. Когда ребенок находит поддержку со стороны взрослых, когда он уверен в себе, ему нет необходимости агрессивно защищать себя.

После того, как мама Максима поняла, в чем причина такого поведения ее сына, можно было показать ему другие способы достижения уверенности в себе. Маме и Максиму было предложено снять забавный видеоролик на тему: «Как мы проводим выходные дни». Оказалось, что Максим с удовольствием взялся за выполнение такого домашнего задания. Оно ему совсем не напоминало те, что приходилось делать в школе. В 5-минутном ролике, который они принесли на занятие, было много шуток, юмора. Максим катался на роликовых коньках во дворе и снимал то, что ему казалось интересным. Мама стояла неподалеку и вносила свои комментарии. Важно было вовлечь мальчика в совместную деятельность, найти то, что будет для него интересным. Как выяснилось, он еще любит фотографировать. Одним из современных видов арт-терапии является фототерапия. Значит, можно с Максимом работать, применив метод, который ему будет интересен. Следующим домашним заданием было сделать фотографии, с помощью которых он может выразить свои чувства. Видно было, что ему не очень ясно задание, но все равно ему хотелось фотографировать, ведь мама согласилась, что даст ему свой фотоаппарат. Для меня же важно было не то, какие именно снимки он принесет, а что эти снимки создадут для нас пространство диалога и помогут самому Максиму исследовать свои чувства. Фотоснимки всегда работают на двух уровнях: конкретном и символическом. Любая фотография – это не только визуальная информация о человеке, но и проекция его чувств и переживаний в тот момент, когда он сделал снимок. Обсуждение по поводу такого снимка – это возможность проанализировать эмоциональные ассоциации.
Максим принес 6 фотографий. Он их просто прокомментировал: «Это радость», – на фото были изображены его роликовые коньки. «Это грусть», – соответственно фотография закрытого школьного дневника. «Это ненависть», – фотография пустой бутылки из-под пива. «Это просто плохое настроение», – фотография изображала беспорядок на столе. «А это я просто маму сфотографировал, когда она смотрела телевизор», – улыбаясь, произнес Максим. «А это наша кошка, ее зовут Василиса.» Какое чувство выражала кошка на фотографии, для Максима было пока не ясно.
– Почему именно это ты выбрал для снимка?
Максим: Просто, когда я смотрю на свои школьные тетрадки, дневник – мне становится грустно, и это я сфотографировал.
– А пивная бутылка?
Максим: Ее папа оставил на столе… А когда я собираюсь кататься на роликовых коньках я радуюсь, поэтому я сфотографировал свои коньки. Правда, они красивые?
– Да, очень. А ты давно научился кататься на коньках?
Максим: Два года назад.
– Когда ты впервые встал на коньки, было страшно?
Максим: Нет, я сразу поехал, и не думал падать.
– Давай мы с тобой возьмем это состояние, когда ты уверен, что не надо бояться, что у тебя получится, и сделаем такой снимок, где есть это настроение. Сможешь принести на следующее занятие?
Максим пообещал, что на следующем занятии я обязательно увижу то, что отражает его уверенность. Мне было очень интересно, что может выражать такое многогранное состояние для Максима. Новая встреча с Максимом была содержательной, он уловил идею фототерапии и научился с помощью своих фотографий выражать то, что его волнует, интересует, раздражает, придает уверенность. Это был целый альбом. Это были и образы природы, и натюрморты, и постановочные кадры. Меня удивило, как 8-летний мальчик сумел уловить нюансы и передать свое настроение. Мама призналась, что она помогала сыну. В данном случае такая совместная работа помогла им лучше понимать друг друга. Вместо того, чтобы ругать сына и ждать от него безупречного поведения, мама с сыном нашли новое и увлекательное занятие, которое их объединяло и давало простор для фантазии и обсуждения сложных вопросов. Снимок, который выражал уверенность Максима, был сделан с колеса обозрения, когда они были с мамой в парке отдыха. Он так прокомментировал этот кадр:
Максим: Было так высоко, но я не боялся, мне так понравилось, что сверху всё такое красивое и маленькое, как игрушечное.
– Что-нибудь ты хотел бы изменить на этой фотографии?
Максим: Нет, мне здесь всё нравится.
– Какие чувства у тебя возникают сейчас, когда ты смотришь на фото?
Максим: Как будто я летаю. (улыбаясь) И я вижу землю с высоты.
– Тебе нравится состояние полета, а еще в какие моменты можно испытывать такое состояние, Максим, как ты думаешь?
Максим: Когда сделал что-то, и у тебя получается, когда тебя хвалят.

Когда мама слушала наш диалог, у нее появились слезы на глазах. После она мне призналась, что для нее впервые стало ясно, как мало она раньше поддерживала своего сына, и как много она требовала от него, не объясняя зачем. Такое озарение или, как называют психологи, инсайт важная составляющая психологической работы. Вследствие такого инсайта происходит переосмысление своего родительского опыта, своей позиции. И, естественно, изменение родительской позиции приводит и к изменениям в поведении ребенка. Мама поняла, что свои нерешенные проблемы с бывшим мужем она должна решать сама, без участия сына, что, общаясь с сыном, необходимо учитывать его эмоции, уважительно относиться к его интересам и увлечениям.
Фотографии в данном случае помогли маме разглядеть в сыне новые черты, увидеть в нем проявления творческой натуры. Речь, конечно, не идет о качестве фотографий, а, скорее, о том, что с помощью этих фотографий мальчик рассказал больше о себе и объяснил маме, как он хотел бы, чтобы к нему относились.
В результате осенью Максим пошел в новую школу, где у него появились друзья, он стал лучше учиться. Новые педагоги не могли предположить, какие характеристики давались Максиму в прежней школе. Самое главное – он поверил в себя, поверил, что он может быть лучше.

Описанный случай показывает, что причинами агрессивного поведения были:
• Агрессивность по отношению к сыну со стороны отца,
• Непонимание и незнание сильных сторон своего сына со стороны матери,
• Неуверенность в себе, чувство беспомощности самого мальчика.

Чтобы избежать агрессивных проявлений в поведении ребенка следует придерживаться следующих правил:
• Не следует говорить о своем ребенке плохо. Даже, когда вы делаете ему замечания, говорите о его поступке или проступке, а не о его личностных характеристиках. В высказываниях «Ты ни на что не способен» и «Я расстроилась, что ты не выполнил это задание, давай подумаем, как можно его выполнить» отражаются разные родительские установки.
• Нельзя унижать своего ребенка. Физическое и психологическое насилие тормозит развитие личности ребенка и вызывает в нем агрессию.
• Наказывая ребенка, нужно четко объяснить ему, за что его наказывают. Предложение: «Иди и подумай над своим поведением», – только ставят детей в тупик.
• Для ребенка должны быть ясны критерии как наказания, так и поощрения.
• Учитывайте, что ребенок имеет право с вами спорить. Найдите достаточно аргументов, чтобы убедить его в обратном.
• Обсуждая с ребенком негативные формы его поведения, учите его обдумывать альтернативы своих поступков. Покажите, какие еще существуют варианты поведения в подобных случаях.
• Направьте свои воспитательные усилия на то, чтобы помочь ребенку стать тем, кто он есть. Развивая свои сильные стороны, он добьется большего.

4.3. Напряженная обстановка в семье. Развод родителей

Разногласия между родителями, семейные ссоры, скандалы, развод родителей, безусловно, являются факторами, приводящими к эмоциональным расстройствам детей. В данной главе мы рассмотрим, как минимизировать негативное влияние этих факторов на детскую психику с помощью методов арт-терапии.
Конфликты не лучшая атмосфера для развития личности ребенка, однако бесконфликтной среды не существует. В процессе роста и развития ребенок учится самостоятельно искать выход из сложившейся конфликтной ситуации.
В психологии есть понятие «внутриличностный конфликт», выражающее внутренние противоречия, которые есть у всех. Например, конфликт между тем, что человек хочет и должен делать, – нравственный конфликт. Конфликт между тем, что он хочет и может – конфликт нереализованного желания. Ребенок, развиваясь, учится соподчинять мотивы, то есть определять, что для него важнее в данном случае, определять свои возможности на основе адекватной самооценки, ставить перед собой новые цели, соотнося их с ценностями и своими потребностями. Таким образом, он ищет способы разрешения внутренних противоречий. Будучи невольно вовлеченным во внешний, родительский конфликт, ребенок не в состоянии найти пути решения, или эти решения носят неадекватный характер.

Я помню грустные взрослые глаза 7-летней девочки Кати, которая часто повторяла, рассказывая о своих родителях: «Они без меня совсем пропадут». Конечно, она где-то слышала эту фразу, может, от бабушки, но произнося ее каждый раз, она подчеркивала, что ответственность за семью лежит на ней. Родители ссорятся, совершают глупости, а она вынуждена быть «примирителем», «цементом» семьи. Конечно, девочка хочет, чтобы мама и папа были всегда вместе, но ведь не все от нее зависит. Она чувствует, с одной стороны, свою беспомощность, а с другой – ответственность… У Кати бронхиальная астма.

Некоторые болезни детей – это неадекватный способ повлиять на родителей, дети неосознанно прибегают к такому решению. Ведь, когда они болеют, родители вместе занимаются ребенком, значит, они больше не будут ссориться и расставаться. Что чувствует маленький ребенок, когда оказывается вовлеченным в конфликт родителей? Чаще всего, как ни странно, это чувство вины. Ребенок чувствует себя виноватым, он считает, что родители ссорятся из-за него, что папа ушел из семьи, потому что он или она плохо вели себя, не слушались, что-то делали не так. Он чувствует себя недостаточно хорошим, чтобы быть счастливым. Это глубинное чувство, ребенок не может сам объяснить его. Внешний конфликт родителей у ребенка выражается во внутренних противоречиях: он хочет, но не может сделать так, чтобы родители были вместе. Болезнь – это единственный способ напомнить о себе, о своих желаниях, это возможность снова видеть родителей вместе. Болея, ребенок словно «наказывает» себя за неспособность помирить родителей.

Другой случай, показывающий, как развод родителей может повлиять на ребенка. Папа Алеши ушел из семьи, когда ему было 5 лет, сейчас ему 6 лет. Он живет с мамой и бабушкой. Мама, как это, к сожалению, часто бывает, настраивала сына против отца. Мама и бабушка часто в присутствии мальчика говорили нелицеприятные вещи об отце, утверждали, что отец не должен навещать сына, так как он может плохо повлиять на ребенка. «Мы его не пустим к тебе», – фраза, которая постоянно произносилась Алеше. Маме казалось, что она оберегает сына от «злого» отца, но в представлении мальчика, особенно в 5–6 лет, отец олицетворяет модель мужского поведения, является предметом подражания, идентификации. Мальчик, отождествляя себя с отцом, определяет мужскую идентичность. Бессознательно ребенок ищет выход из столь сложного внутреннего конфликта: с одной стороны, папа – пример для подражания, а, с другой стороны, по словам мамы и бабушки, – это «монстр», которого нельзя подпускать к ребенку. Естественно, мальчик не анализирует эту ситуацию так, как сейчас рассматриваем мы. Если предположить, что этот внутренний конфликт усугубляется еще и, так называемой, «Эдипальной» проблематикой, то становится понятной причина страхов Алеши. (По мнению психоаналитиков, мальчик в возрасте 3–6 лет хочет символически устранить отца и занять его место.) Нормальным разрешением Эдипального комплекса является идентификация с отцом. Иными словами, мальчик может сказать себе: «Когда я вырасту, я буду как папа, и смогу любить такую женщину, как мама». Но, как мы понимаем, в случае Алеши такой способ разрешения внутреннего конфликта не предвиделся. Все свои негативные чувства, направленные на себя, на родителей Алеша вынес вовне, всё самое страшное, чего он мог допустить до осознания, что он сам не мог объяснить для себя и не чувствовал поддержки со стороны взрослых, он выразил в иррациональном страхе неведомых ему грабителей. Грабители для мальчика – это олицетворение чужеродного, чуждого, что может ворваться в личное пространство и нарушить его.
Его беспокоили навязчивые страхи. С недавних пор он был уверен, что ночью в квартиру могут ворваться грабители. Поэтому каждый раз перед сном он проверял исправность дверных замков, в прихожей перед входной дверью он оставлял ведро с водой в надежде, что грабители споткнутся, все услышат грохот и проснутся. Переубедить его, объяснить, что «защита» в виде ведра не имеет смысла, было бесполезно. Алеша настаивал на своем, не мог уснуть без своих привычных ритуалов. Возможно, ему казалось, что после ухода отца он единственный защитник в семье, и должен охранять дом. И делал это он так, как понимал в свои 6 лет. Мама и бабушка были обеспокоены его странными ритуалами и страхами. Желание «обезопасить» жилище носило уже навязчивый характер.
Страх нападения, проникновения в жилище достаточно распространенный страх у детей. Он связан с чувством незащищенности. Все ритуалы – это неуклюжая попытка защитить себя и своих близких.
Мы уже знаем, что бесполезно говорить ребенку, что не надо бояться. Поэтому стоит сначала разобраться, как он представляет себе самых страшных грабителей. Я предложила Алеше вылепить из пластилина самых страшных грабителей, каких только он себе представляет. Это были черные монстры неопределенной формы.
– Хорошо. Алеша, что ты чувствуешь, когда ты видишь сейчас на столе этих монстров?
Алеша: Я хочу их размазать (ребенку трудно выделить и назвать свое чувство, он его может выразить в желании действовать).
– Ты же можешь это сделать, как ты хочешь их размазать?
Алеша: (с удовольствием раскатывает пластилин, словно тесто) Вот теперь они не страшные, это просто блинчики. (смеется)
– А что теперь хочется сделать с такими «блинчиками»?
Алеша: Есть я их точно не хочу, они черные и невкусные…
– Давай попробуем что-то новое вылепить их этих «блинчиков», мы же можем добавить туда пластилин другого цвета, и получится что-то интересное. Можем у мамы спросить, что бы она вылепила.
(Как правило, на занятиях с детьми дошкольного возраста родители тоже присутствуют и активно включаются в процесс. Это помогает родителям дома по-другому относиться к играм ребенка, иначе воспринимать рисунки, по-новому общаться со своими детьми.)
Мама предложила добавить туда пластилин красного и зеленого цветов. Тогда получится красивый ковер-самолет, на котором летал Старик-Хоттабыч. Алеше эта идея понравилась. Такая трансформация страхов, когда ребенок на символическом уровне видит изменения, и сам может участвовать в таком преобразовании, формируют у ребенка чувство уверенности: он может теперь управлять своим страхом.
– А куда бы ты хотел полететь на этом ковре-самолете?
Алеша: (очень робко) К папе…
– И что бы вы делали с папой?
Алеша: Мы бы с ним гуляли, играли в футбол, потом я бы ему показал все свои новые игрушки.
Безусловно, мама знала, что мальчик тянется к отцу и хочет с ним общаться, но до этого мать не видела связи между страхами ребенка и отношением к отцу. Теперь для нее эта связь стала очевидной, для нее стало понятным, что навязчивый страх грабителей у ее сына – это вытесненное желание быть с отцом, которого не пускают к ребенку. Двери, замки, ведра с водой – символически это все те преграды, которые не дают им встречаться. Мальчик сам боится своих желаний и сам себя «наказывает» за неправильные, с точки зрения, мамы и бабушки желания.

Арт-терапия в данном случае помогла раскрыть внутренние противоречия Алеши, она дала возможность маме увидеть и понять, что происходит с ее сыном на эмоциональном, иррациональном, бессознательном уровне. Но, нужно иметь в виду, что такая работа требует знаний не только в области арт-терапии, требует терпения и внимания, как со стороны психолога, так и родителей. Успех в психологической работе с детьми во многом зависит от мотивации самих родителей, от готовности родителей изменяться, пересматривать свои родительские установки. В данном случае маме стоило огромного труда, внутренних усилий для того, чтобы простить бывшего мужа и позволить ему встречаться с сыном. Мальчику необходимо было чувствовать, что, несмотря на разногласия взрослых, он остается желанным и любимым для обоих родителей, что, уйдя от мамы, сына он не бросил.

Рассмотрим еще одну ситуацию, которая связана с нерешенными проблемами родителей. Ко мне обратилась мама 7-летней девочки, зовут ее Юля. Когда ей еще не было годика, родители развелись. Мама вышла снова замуж, от второго супруга у нее сын. Юля растет в дружной семье, второго супруга мамы называет папой, у нее есть братик, которого она любит. Биологический отец, первый супруг, за все эти годы не проявлял интереса и не хотел видеться с дочкой. Однако, узнав, что семья планирует уехать на длительное время жить за границу, решил проявить свои «отцовские» чувства и не давать согласия на вывоз ребенка. Возможно, это для него являлось единственным способом отомстить бывшей жене. Как поступить в таком случае, стоит ли дочери общаться с биологическим отцом, объяснять ей, что у нее есть еще один папа, или не надо мучить ребенка и оставить всё, как есть, и никуда не уезжать? Или начинать судебный процесс по лишению биологического отца родительских прав, тогда его согласие уже не потребуется. Но такой процесс может болезненно отразиться на девочке, с ней будут общаться представители органов опеки, Юле надо будет объяснить, что есть другой папа, который не хотел ее видеть. Может, потом, когда девочка вырастет и окрепнет, мама расскажет всё, как есть, но сейчас эта ситуация может травмировать ее хрупкую психику. На такие вопросы вряд ли можно найти однозначные ответы, но помочь маме самой разобраться в своих чувствах, в том, как она себе представляет будущее дочери, можно.
Мы уже много раз говорили, что ребенок не должен становиться средством достижения целей родителей, он не может выступать в роли предмета манипулирования со стороны родителей, но, как показывает практика, таких случаев много. В подобных ситуациях желательно, чтобы более мудрый родитель был готов чем-то пожертвовать ради своего ребенка.
Для мамы Юли на одной чаше весов лежало материальное благополучие их семьи, возможность высокооплачиваемой работы за границей, а на другой – психологическое, эмоциональное благополучие дочери. Это серьезный выбор, и надо сказать, что, обсудив на семейном совете, они решили, что здоровье дочери важнее. Как известно, психолог не дает советов, он не имеет права принимать решения за других, но с помощью психолога мама Юли смогла более точно сформулировать свои жизненные ценности и приоритеты, понять, что для нее значимо, важно, а что нет. Это один из тех случаев, когда достаточно нескольких консультаций с родителями, чтобы не тревожить ребенка. На одном из занятий мама сочинила сказку, в которой метафорически выразила свое отношение к происходящему, к своей дочке.

«Сказка о зайцах»
(почти как Песня о зайцах из фильма «Бриллиантовая рука»)
Жила-была дружная семья зайчишек, они всё любили делать вместе. Им было весело жить в лесу, но однажды к ним подполз мудрый уж и сказал, что жизнь у озера лучше и интереснее, чем в лесу. У озера растет много вкусных сочных растений, а здесь в лесу долго не прокормиться. Зайчишки засобирались в дорогу, как вдруг появился леший, который заявил, что оказывается все, кто уходит из леса, должны платить ему дань, так как они столько лет жили в его владениях. «А не дадите дань – заберу вашу дочку-зайчишку, и будет она в моем лесном домике жить», – сурово произнес леший. Все поняли, что он не шутит. Раньше о нем никто не слышал, а теперь вдруг он решил проявить себя, чтобы все его в лесу боялись и считались с ним. Что делать, как поступить, конечно, родители не хотели оставлять злому лешему свою девочку, но жить в лесу с таким чудищем дальше было еще страшнее.

Это было начало ее истории, где герои оказались в тупике. Сочинение второй части было терапевтической частью нашей работы. Интересно, что мама из множества вариантов соотнесла свою ситуацию с жизнью достаточно пугливых зверей.
– Если бы в такой ситуации оказалась бы ваша противоположность, другая женщина, которая являлась полностью вашим антиподом, то с каким животным вы бы ее сравнили?
Мама: Ну, это была бы пантера. Такая черная, гибкая, с хитрыми глазами.
– Давайте представим, как бы такая черная пантера действовала в подобной ситуации.
Мама: Это, конечно, забавно. Не знаю… Она бы, наверное, так себя бы вела, что к ней никто бы не подошел. Да, она настолько уверена в себе, что ей не надо никому ничего объяснять…
И дальше мама Юли произнесла очень важные для себя, для переоценки ситуации слова: «Почему я должна кому-то что-то объяснять, да еще и оправдываться как какая-то зайчиха?! Я же ведь знаю, что нужно моему ребенку сейчас». Эти слова помогли ей самой сделать выбор.

Мы уже говорили о таком приеме в психотерапии – работа с полярностями или противоположностями. В каждом из нас есть и сила, и слабость, уверенность и неуверенность, зависимость и независимость. В определенных случаях мы помним только о том, что мы слабые, неуверенные и зависимые существа. Мы отвергаем наши сильные стороны, мы боимся себе признаться, что на самом деле у нас достаточно ресурсов, чтобы справиться с проблемной ситуацией. Милтон Эриксон считал, что, приходя к психологу, вместе со своей проблемой человек приносит и ее решение. Задача психолога не подсказать решение, а создать условия для поиска этого решения, для выхода из тупика. Если у клиента замечательное чувство юмора и самоирония, с которой он описывает свою ситуацию, то, возможно, это и есть его ресурс.
Подводя итоги, можно выделить основные причины эмоционального неблагополучия детей при напряженной обстановке в семье:
• Дети болезненно переживают любые ссоры родителей. Не стоит считать, что они маленькие и ничего не понимают. Ребенок эмоционально сопереживает родителям.
• Будучи беспомощным в таких ситуациях, ребенок ищет способы компенсации: старается привлечь к себе внимание, переключить взрослых от их проблем к своим.
• В результате таких семейных сцен ребенок может испытывать чувство вины, стыда, покинутости, отвержения.
• Внешний конфликт родителей, родственников чаще всего приводит к внутреннему конфликту ребенка. Он пытается освободиться от чувства вины с помощью неадекватных форм психологической защиты (уход в болезнь, страхи, манипулирование взрослыми).
• Чувствуя, что его используют в своей взрослой «игре», ребенок также манипулирует родителями.

Армине Воронова Арт-терапия для детей и их родителей Оформление, издание КТК «Галактика», 2021