Ваш психолог. Работа психолога в школе.

Психологическая служба вуза за рубежом
Специфика психологической службы за рубежом подробно проанализирована в обзоре П.А. Грэйсона. Он считает, что студенты и аспиранты являются образцовыми кандидатами для психодинамической психотерапии. Молодые, привлекательные, разговорчивые, умные, нацеленные на успех, они в высшей степени являются YAVIS (аббривеатура: Young – молодой, Attractive – привлекательный, Verbally fluent – разговорчивый, Intelligent – интеллигентный, Successful – удачливый). С точки зрения развития, они находятся как раз на нужном этапе: достаточно зрелые, чтобы осмыслять собственный опыт и видеть семейную динамику в перспективе, но пока еще гибкие и довольно свободные, чтобы менять свою жизнь. Студенты являются тем типом клиентов, которые созданы для инсайт-ориентированной терапии.

Однако, несмотря на перечисленные качества, студенты все же могут представлять собой сложную терапевтическую задачу. Одна из причин – это несистематичность их посещения психолога. Поэтому психологические службы вузов ориентированы на краткосрочную терапию. Вторая причина – сложность и многосторонность проблем.
Университетские психотерапевтические службы получили широкое распространение в академической сфере в 70-е гг. ХХ в. Несмотря на бюджетные колебания и периодические эксперименты по привлечению внешних ресурсов, они сохранились и по сей день. Сегодня практически все колледжи в Америке обеспечивают какую-либо внутреннюю помощь студентам, имеющим психологические затруднения.
Изначально существовали две модели: службы психического здоровья, которые образовались на базе университетской системы здравоохранения, а также консультативные службы, которые поддерживались психологическими факультетами и/или кадровыми программами для студентов. Службы психического здоровья имели в своем штате преимущественно психиатров, специализировавшихся на личностных проблемах, и уделяли большое внимание психопатологии. Основополагающей задачей службы было предупреждение и лечение заболеваний. В сравнении с первыми, консультативные службы были укомплектованы преимущественно психологами-консультантами. Они ориентировались на академические и профессиональные вопросы наряду с личностными проблемами и подчеркивали преобладание нормального развития студентов над психопатологией.
Со временем различия между службой психического здоровья и консультативной службой стерлись. Все меньше существовавших изначально служб психического здоровья могли позволить себе штат, состоящий только из психиатров. Все меньше консультативных служб были озабочены профессиональным и академическим консультированием, поскольку этой сферой теперь в основном занимались специальные структурные подразделения в университетах. И что важнее всего, все службы стремились найти промежуточный подход, характерный и для службы психического здоровья, и свойственный для консультативной службы, которому недоставало глубины при работе с психопатологией. Общей целью стала помощь каждому, от здорового студента до студента с тяжелыми нарушениями.
Университетская психотерапия базировалась на методологии развития. Согласно этой точки зрения, студенты находятся на переходной стадии между подростковым возрастом и взрослостью. Чтобы осуществить этот переход, они должны справиться с определенными задачами развития: отделение от семьи, самостоятельное проживание, постепенное формирование позитивной и согласованной идентичности, продвижение в направлении карьерных целей. Испытания, связанные с обучением, подталкивают студентов к достижению этих задач развития. Так, переезд первокурсника из дома, где прошло его детство, в университетское общежитие является шагом на пути созревания в направлении сепарации и автономии. Выбор предметов и научной дисциплины для специализации на средних курсах обучения представляет собой шаги в направлении формирования идентичности. Планирование дальнейшего обучения после окончания вуза на четвертом курсе является шагом в направлении выбора карьеры. Подобным же образом распределенные по времени испытания студенческой жизни во многом совпадают с задачами созревания на пути ко взрослости. Задача терапевта в университете – помочь студентам одновременно справляться с напряжением, которое они испытывают в процессе обучения, и решать задачи развития.
Таким образом, университетская терапия единогласно считается нацеленной на поддержку процесса развития у студента. Однако не существовало и не существует согласованной модели психологической помощи в университете, так как все специалисты базируют свою работу на разных теориях психотерапии.
В работах по университетской терапии регулярно появляются модификации психоаналитического метода. Также широко распространены когнитивно-поведенческая терапия, фокусированная на решении терапия, парадоксальные
вмешательства и терапия семейных систем. В целом, как указывает Грэйсон, университетские терапевты больше обеспокоены специальными проблемами, такими, как злоупотребление алкоголем или наркотиками, пищевыми расстройствами, а также особыми группами студентов, такими, как первокурсники и женщины, чем применением теорий Фрейда, Кернберга, Кохута или Бека.
Можно выделить еще две современных тенденции: преобладание краткосрочной терапии и изменение студенчества как социальной группы.

Краткосрочная терапия и ее разновидности
Университетская психотерапия тяготеет к краткосрочному лечению. Семестр в вузе включает только около 16-ти недель непрерывной терапии, и то только для тех, кто пришел в самом его начале. Несмотря на то, что некоторые студенты возвращаются в терапию после зимних или летних каникул, обычно окончание семестра является естественной точкой завершения.
Краткосрочная терапия является также и экономическим жизненным обстоятельством. Большинство колледжей и университетов в наши дни просто не могут финансировать достаточное количество терапевтов для программы долгосрочной психотерапии с открытым концом. Этот факт вызвал полемику, некоторые университетские терапевты оптимистично называли краткосрочную терапию методом выбора для многих студентов, другие осуждали ограничения в количестве сессий.
У обычной университетской службы нет финансовой альтернативы, они могут только урезать количество встреч, внедряя модель краткосрочной терапии. Но даже если бы академический календарь и финансы вузов не ограничивали терапию, причиной ограничений стала бы сама стремительно изменяющаяся жизнь. В течение пяти лет обучения изменяются стрессоры в вузе. В течение семестра студенты также приспосабливаются к новым курсам лекций и, возможно, к новым соседям по комнате, затем к относительно спокойной, но имеющей решающее значение в академическом плане середине семестра и в конце – к итоговым экзаменам. Помимо этого, изо дня в день студенты бесконечно экспериментируют с отношениями, сексом, алкоголем и наркотиками, учебными и внеаудиторными обязательствами, режимом сна и питания. Такая переменчивая жизнь вносит неразбериху в расписание консультаций у психолога.
Следовательно, университетская терапия представляет собой краткосрочную терапию, но она не однородна. Можно выделить несколько основных видов терапии, каждый из которых является отличным от других опытом лечения: традиционная краткосрочная терапия, совсем короткий контакт, сокращенная терапия, нерегулярная терапия и периодическая терапия.
Прежде чем мы обратимся к альтернативным видам терапии, которые столь характерны для университета, необходимо отметить, что многие студенты ищут именно традиционную краткосрочную терапию, о которой каждый может прочитать в справочной психологической литературе. Но большинство курсов терапии при университетах проходят в менее упорядоченном режиме.
Совсем короткий контакт длится только одну или две сессии. Хотя формально их целью может быть получение информации, эти встречи по-своему являются настоящим опытом терапии.
Сокращенная терапия начинается как традиционная краткосрочная терапия, но затем приходит к преждевременному согласованному завершению, медленно или внезапно прекращается в связи с тем, что студент выбыл из университета.
Для нерегулярной терапии характерны отмены встреч, изменения расписания и неявки, просьбы о продлении сессий, встречи вне расписания и, возможно, смена терапевта. Со временем эта непредсказуемость становится нормой.
Периодическая терапия состоит из многочисленных курсов краткосрочной терапии, состоявшихся за время обучения студента в вузе.
Такие нерегулярные, или периодические, встречи устраивают студентов. Студент обращается к психологу, когда испытывает боль, страдание, не может сам разобраться в сложившейся ситуации. Студенты пропускают встречи с психологом так же, как они пропускают занятия, потому что это неформальная норма поведения в университете. И рано или поздно они уходят из терапии, поскольку последний кризис миновал, с них достаточно самоисследования или они заняты другими вещами. Их первоначальное решение обратиться в университетскую службу не предполагало принятия обязательств относительно терапии, а было непосредственным ответом на неотложную потребность.
Но для терапевтов, прошедших подготовку по традиционной краткосрочной терапии (если вообще обученных краткосрочной терапии), такое поведение студентов является проблемой, так как невозможно рассчитать количество сессий, чтобы проводить диагностику, развивать отношения и достигать целей лечения.
Нарушение условий сеттинга влияет на терапевтический альянс. Очень короткие и нерегулярные встречи не ведут к установлению глубоких терапевтических отношений между студентом и терапевтом. Совсем короткие или слишком нерегулярные случаи, как правило, имеют смазанное окончание. Многие завершения терапевтических отношений в самом конце затушевываются итоговыми экзаменами.
Поводом для обращения за помощью может служить все что угодно: «я просто хочу поговорить», «мой сосед по комнате ходит на консультации, так что я подумал, что мне тоже стоит попробовать». Многие приходят сами или под давлением друзей и семьи, потому что что-то очевидно идет не так и необходима корректировка. Проблема может состоять в проблемах с учебой, приступах тревоги, в ностальгии, разрыве любовных отношений, нежелательной беременности и др. Часто существует сочетание внутри- и внеуниверситетских стрессоров: слишком много бессонных ночей в попытках совместить и удержать равновесие между обязанностями по работе и бременем учебы, семейные раздоры и напряжение в отношениях с соседом по комнате. Совладание с кризисом или, по меньшей мере, разрешение проблемы – вот с чего часто начинается университетская терапия.
Но студенты полны жизненной энергии, и их кризисы недолговечны. Они также склонны к интроспекции и чрезвычайно пытливы по отношению к самим себе, своим отношениям, своему месту в мире. Следовательно, небольшой толчок – это все, что требуется, чтобы перевести терапию из кризисной модальности в ауторефлексивную.
Иногда на первый план у студентов выходят страхи и защиты от переживания аффектов, то есть классическая психоаналитическая тема, которой среди моделей краткосрочной терапии наиболее всего соответствуют подходы Мэлана (Malan, 1976) и Давенлу (Davanloo, 1980). Иногда актуализируются существующие на протяжении всей жизни ложные восприятия других людей и связанные с ними неадаптивные паттерны взаимоотношений, то есть тема, которой соответствуют или интерперсональный подход или подход с точки зрения объектных отношений, а также модели краткосрочной терапии Люборски (Luborsky, 1984) и Страппа (Strupp & Binder, 1984). Также ярко выраженными могут быть проблемы с личной свободой воли, аутентичностью и самоуважением – это приоритеты психологии самости. Трудность состоит не в том, чтобы найти убедительную теорию, а в том, чтобы выбрать одну из них, соответствующую тому, что на данный момент наиболее актуально. В рамках очень короткой терапии одна большая тема, тщательно исследованная, несет больший заряд, чем дюжина слабо связанных между собой инсайтов.
На практике такой подход включает в себя поиск фокуса или, точнее говоря, двух фокусов. Первый, фокальная проблема, представляет собой основной симптом или проблемную зону, обычно это одна из исходных жалоб студента. Фокальная проблема не только не позволяет первичному интервью расходиться во всех направлениях, но также и указывает на цель. Одним из показателей успеха терапии будет прогресс относительно этой проблемы. Второй фокус, фокальная тема, обычно разворачивается позже и представляет собой более глубокий уровень сложности. Фокальная тема выражает проблемы студента и служит лейтмотивом терапии, связывая исследование в единое целое. Именно работа с фокальной темой делает возможным значимое изменение: «Значительные изменения происходят в корнях, а не в ветвях».
Исследование прошлого важно, как и в любой психодинамической терапии, но в связи с временными ограничениями подходить к нему нужно разумно. Основное значение погружения в прошлое в том, чтобы пролить свет на настоящее, особенно на фокальную проблему и тему. Возвращение к детским переживаниям открывает студентам глаза на то, как они, сами того не желая, оживляют свою историю в неадаптивных восприятиях и реакциях в настоящем.
Основополагающим элементом психодинамической терапии является также внимание к терапевтическим отношениям. Бесспорно, когда фокальная проблема или фокальная тема студента проявляется относительно терапевта, терапевтически полезно осторожно сослаться на этот пример из здесь-и-сейчас, делая проблему четкой и рельефной. И если у студента присутствует негативная реакция по отношению к терапевту, с этой реакцией лучше что-то делать незамедлительно, или студент может выпасть из терапии. Но, в отличие от психоанализа, в краткосрочной терапии исследование взаимоотношений терапевт–студент не должно само по себе становиться целью.
Интерпретирование сопротивления (еще одна стандартная психодинамическая процедура) также требует осторожности. Однако иногда необходимо указывать на то, как студенты отрицают, преуменьшают или обращают проблемы в шутку, как они скрывают чувства, обвиняют других людей и внешние события, используют свои внушительные способности рассуждать логически, чтобы дать объяснение тому, что есть на самом деле. Но интерпретации сопротивления пациентами позднего подросткового возраста могут быть услышаны как снисходительные, обвиняющие или контролирующие, то есть как родительские. Следовательно, лучше всего их делать в духе равноправия и только тогда, когда студент готов слышать.
Влияние отличий
В последние годы университетские городки стали исключительно неоднородны в расовом, этническом и культурном плане, в плане сексуального поведения, возраста и уровня психопатологии. Студенты, относящиеся к этим группам, сталкиваются с такими же университетскими стрессорами и нагрузками в процессе развития, как и все остальные, но им значительно сложнее приспособиться. Сложная задача в процессе оценки, поставленная существующим многообразием, состоит в том, чтобы отделить влияние отличий.
Вторая зона диверсификации – это сексуальное поведение. В наши дни студенты как о чем-то само собой разумеющемся говорят о своих однополых партнерах и своих экскурсиях в ночные секс-клубы, и в университетских городках на западе никого не удивляет существование отдела по работе со студентами-геями, лесбиянками, бисексуалами и транссексуалами. Однако еще 30 лет назад гомосексуальным студентам угрожало исключение из колледжа, а относительно толерантные вузовские психиатры считали, что у этих студентов «базовое расстройство характера». И хотя сегодня наступили времена относительной открытости и терпимости, социальная и интернализированная гомофобия конечно все еще является реальностью, и адаптация этих студентов остается сложным процессом. Начнем с того, что отношения с несочувствующими родителями оставляют геям, лесбиянкам и бисексуальным студентам два выбора: или скрывать свою сексуальность, или проявить себя и столкнуться с отчуждением. Подружиться с кем-нибудь, установить близкие отношения и в особенности сохранить чувство собственного достоинства может быть сложно. Так что, определяясь со своей сексуальностью, студенты, сбитые с толку эротическими и сексуальными чувствами, иногда могут чувствовать давление и из-за этого преждевременно декларировать свою сексуальную ориентацию. Для многих студентов принадлежность к сексуальным меньшинствам, как и статус этнического меньшинства, является источником гордости и идентификации или же не имеет большого значения. Им требуется терапия не из-за их сексуальности, а потому что у них есть другие личные проблемы, как и у любого человека.
Сегодня наплыв студентов, возраст которых около тридцати, за тридцать, а иногда и намного старше, является третьим и возрастающим источником разнородности. Очевидно, что заботы более взрослых студентов отличаются от забот студентов обычного возраста, как и проблемы аспирантов отличаются от проблем студентов. Тем не менее определенные аспекты опыта пребывания в учебном заведении могут разбудить подростка в ком угодно. Лучший пример: расходы на образование могут заставить более взрослых студентов вновь полагаться на родителей в плане финансовой поддержки и даже переехать обратно к ним жить. Статус студента привносит детско-родительские нотки во взаимоотношения с преподавателями. Обычные виды студенческой активности – чтение книг и обмен мнениями, получение оценок и размышления о выборе карьеры – подталкивают к типичному подростковому самокопанию и сомнению. Следовательно, терапия с более взрослыми студентами или с аспирантами погружает в сложную комбинацию проблем.
Последняя зона разнородности – это уровень и тип патологии. В отличие от первых лет развития университетской терапии, современная популяция студентов включает весь диапазон психического здоровья. На одном полюсе находятся здоровые молодые мужчины и женщины, те, которые восстанавливаются при помощи относительно простых терапевтических вмешательств. На другом полюсе находится большее число хронически нарушенных индивидуумов. Их намного больше, чем было в прошлом, они оказались в студенческом городке отчасти благодаря закону, который требует, чтобы колледжи предоставляли равные права лицам с различным уровнем психического здоровья. А в середине располагается самая большая группа потребителей психотерапевтических услуг, чьи конфликты отражают некую комбинацию обычных студенческих тревог и явной патологии. В добавление к другим видам различий диапазон и многообразие патологии поддерживают клинический интерес. Университетские терапевты никогда не знают, кто войдет в кабинет. Каждый студент ставит оригинальную и сложную клиническую задачу, требуя особого терапевтического отклика.